Тролль-папа-которого-тогда-звали-Тролль-сыном показал пальцем на воду:
— Ты не человек, раз у тебя такое лицо. Ты — тролль. В Тенистом лесу нет человеков. Глянь туда, в воду. У тебя не один глаз, как у меня, но лицо у тебя такое же бугристое, как и мое. И глянь на свой огромный нос. Это тролличий нос, вот.
Элегантный мальчик молчал, казалось, целую вечность. Потом он наклонился над озером и посмотрел на свое отражение в гладкой поверхности.
— Ты в порядке? — спросил Тролль-папа-которого-тогда-звали-Тролль-сыном.
Элегантный мальчик наконец ответил самым печальным и тихим голосом, который только можно себе представить:
— Я… я… я… я… тролль.
Он посмотрел на Тролль-папу-которого-тогда-звали-Тролль-сыном.
— Я тебя ненавижу, я тебя ненавижу, я тебя ненавижу, — сказал он ему. — Ты мерзкий, отвратительный тролль!
Следующее, что помнил Тролль-папа, — это как мальчик убежал прочь, исчезнув в лесу на северной стороне озера. Он никогда больше его не видел — по крайней мере, так он думал.
Ну вот, так все и было. Разве от этого бедственное положение Тролль-папы не окрашивается новыми трагическими красками? Разве это не дает глубокое психологическое объяснение феномену жестокости Улучшителя?
Ох, да кому это интересно? Все, я пошел.
Пока.
Урок рыбалки
Улучшитель приказал Улучшающему пруту еще туже обвить тело Тролль-папы и снова позвал:
— Тролль-сын! Пока что ты не выполняешь своего урока… Думаю, нам придется прибегнуть к некоторым жестким мерам. Назначить крайний срок, можно назвать это так. Я буду считать от десяти до нуля. Когда я досчитаю до нуля, твой отец будет мертв, если ты не выйдешь из своего укрытия. Десять… девять… восемь…
— Пожалуйста, — прохрипел Тролль-папа, чье лицо стало пепельно-серым. — Не делай это.
— …семь… шесть… пять…
— Мы уже говорили вам, — вмешался Сэмюэль. — Мы не знаем, где он. Ты правда можешь с таким же успехом пойти домой.
— Сэмюэль, — прошипела тетя Ида уголком рта. — Чш-ш.
— …четыре… три…
— Мы не можем просто поговорить об этом? — предложил дядя Хенрик. — Человек с… э-э… троллем? Давайте не делать ничего второпях.
— …два. Один… Очень хорошо, Тролль-сын, — сказал Улучшитель. — Твой отец должен…
— Нет, — воскликнул Сэмюэль. — Подождите!
Ровно в этот момент дверь прачечной скрипнула, и оттуда выскользнул Тролль-сын.
Улучшитель качнул запястьем, и Улучшающий прут замер.
— Папа, — проговорил Тролль-сын, изумленно моргая при виде всей сцены.
— Тролль-сын? Тролль-сын? — голос Тролль-папы был слабым, но в нем отразилось множество эмоций, когда он слепо повернулся по направлению к мягким шагам сына.
Улучшитель отступил назад, милостиво разрешив папе воссоединиться с сыном. Он смотрел, как Тролль-папа, с обернутым вокруг тела прутом, крепко обнимает своего сына, жадно вдыхая его запах.
— Я извиняюсь, — говорил Тролль-папа, задыхаясь. — Я извиняюсь…
Сэмюэль думал о том, что теперь случится с Тролль-сыном. Что с ним собирается сделать Улучшитель? Он не мог себе этого представить.
— Конечно, — сказал Улучшитель, — как бывший рыбак Тролль-папа знает, что обычно происходит с наживкой… Ее помещают на крючок и используют по назначению, а затем выкидывают. Сжимайся, прут, сжимайся…