— Мы не станем ждать. Мы поженимся, как только мне удастся уговорить Эмму.

— Хорошо, хорошо, — кивнул Уорт. — Вот что я предлагаю…

— Слушать вас мы тоже не станем, — осторожно перебил его Чейз.

— Нет уж, подождите-ка… — снова начал Рональд, но Чейз не дал ему развернуться.

Его собственный отец был таким же: никаких переговоров, никаких обсуждений, он просто шел напролом, и если уж он начинал, остановить его было невозможно.

— Рональд, поверьте, мы с Эммой сами решим, что лучше для нас и ребенка. Обо всех своих шагах мы будем сразу же сообщать вам. — Он подождал, пока информация усвоится. — Я не за тем пришел.

— Может, и не за этим, но мы будем говорить только об этом! — Рональд пошел к дочери, вздрогнул, когда Чейз встал у него на пути, и замешкался. — Если Эмма беременна, ты должен на ней жениться, и точка.

— Нет. — Чейз покачал головой. — Решения, касающиеся ребенка, должны принимать родители. Вы к ним не относитесь. — Он повернулся к Эмме, сложившей руки на груди, словно защищаясь: — Я пришел поговорить насчет статьи в «Сисайд газетт».

Рональд с облегчением сунул ему в руки газету:

— Верно, я совсем забыл. Как ты позволила этой женщине интервьюировать себя, Эмма, даже не посоветовавшись со мной?

Она подняла бровь:

— Я вижу, это для вас обоих важнее всего?

— Нет, — возразил Чейз, делая шаг к ней, — просто твой отец может присутствовать при этом разговоре. О чем ты думала, высказывая такие вещи вслух?

Ее глаза вспыхнули.

— О том, что я не доверяю Кэмерону. О рабочих «Уорт индастриз», о том, что с ними станет, когда Рейф получит фабрику. О том, что не слышала от вас, успешных бизнесменов, ни одного слова о людях, на которых ваши решения скажутся в первую очередь. — Она уперлась руками в бока. — Вам есть что мне ответить?

— Я уже говорил, что это не твое дело, — начал Рональд.

Эмма повернулась к нему:

— Это мое дело. Это дело касается всех. Наши рабочие боятся завтрашнего дня и хотят знать, что будет предпринято для защиты их прав. — Она посмотрела на Чейза. — Кэмерон может продать предприятие или переместить его в Мексику. Ты уверен, что он будет развивать фабрику, пытаться сделать ее конкурентоспособной?

Чейз опустил глаза. Эмма была права, она сама не знала, насколько права. Чейз знал, какие планы строит Рейф — стереть предприятие в порошок, а с ним, в конце концов, и весь город. Если он преуспеет, отношениям Чейза и Эммы — конец. Он не знал, как защитить ее. Он был как между молотом и наковальней.

— Какие гарантии тебе нужны? — в отчаянии спросил Рональд.

— Желательно в письменном виде.

Чейз едва не застонал. Пора было кончать с этим.

— Это ничего не даст, — сказал он. — Ты не сможешь заставить Рейфа обеспечить всех рабочих, если он не захочет развивать фабрику. Его фабрика — его правила.

— Он прав, — извиняющимся тоном сказал Рональд.

Эмма решительно посмотрела на мужчин:

— В таком случае, господа, предлагаю вам выработать свою стратегию, иначе от города ничего не останется.

— Благодаря тебе, — не удержался Чейз.

Она мило улыбнулась:

— Всегда пожалуйста.

Чейз посмотрел на Рональда, который, очевидно, был склонен согласиться с дочерью.