Через восемь дней после того, как Ди покинула Дабл Си, Лукас отправился к Ручью Ангелов. День клонился к закату, и было прохладнее, чем в последние недели. Он решил, что восемь дней — достаточно для того, чтобы она остыла. Теперь, надеялся Лукас, они могли устроить грандиозную ссору и выяснить отношения.

Каждый день после отъезда Ди он сопротивлялся стремлению повидать ее, узнать, нельзя ли склонить ее к разумному решению. Проклятие! Как ему не хватало ее. Он провел с ней так мало времени. Потребовалась бы целая жизнь, чтобы наверстать упущенное.

Первое, что Лукас увидел, подъехав к ранчо, была Ди, таскавшая ведра с водой и аккуратно выливавшая ее под растения. Его охватила злоба. Проклятый огород! Нужно было вырвать эти растения с корнями и сжечь их. Почему она не понимала, насколько бесполезным было ее занятие и бессмысленным ее упрямство?

Он спешился, чтобы встретить ее на обратном пути к колодцу. Но Ди прошла мимо, даже не взглянув в его сторону. Тогда Лукас взорвался. Он вырвал ведро из ее руки и швырнул его через весь двор.

— На кой черт ты это делаешь? — крикнул он. — Хочешь себя угробить?

Ди выпрямилась.

— Спасибо тебе, — тихо сказала она. — Теперь мне приходится поливать огород вручную.

— Черт побери, Ди, слишком поздно! — Он схватил ее за руку и повернул лицом к огороду. — Посмотри! — яростно продолжал он. — Раскрой глаза и посмотри! Ты льешь воду на умирающие растения! Даже если тебе удастся заставить некоторые из них снова зацвести, зима придет раньше, чем они дадут урожай.

— Если у меня не будет огорода, мне будет нечего есть, — сказала она и, высвободив руку, пошла за ведром.

Он последовал за ней и отбросил ведро ногой, когда она потянулась к нему.

— Не поднимай его, — процедил он сквозь зубы.

Она была почти в норме, когда покидала Дабл Си, а теперь снова заметно похудела, и под глазами на ее изможденном бледном лице появились тени.

— Ты проиграла. — Он положил руки ей на плечи и встряхнул ее. — Ты проиграла, черт возьми! Все кончено. Здесь не осталось ничего стоящего. Собери одежду, и я отвезу тебя домой.

Она рванулась от него:

— Это — мой дом.

— Это — ничто! — заорал он.

— Тогда и я ничто! — неожиданно взвизгнула она.

Он попытался взять себя в руки, и, когда заговорил, его тон был стальным.

— У тебя есть два выхода. Ты можешь взять деньги, которые я предлагал тебе за землю, и поселиться в городе, или ты можешь выйти за меня замуж.

Она глубоко дышала, тоже пытаясь овладеть собой.

— Зачем тебе покупать негодную землю? — осторожно спросила она. — Мне не нужны деньги, которыми ты хочешь успокоить свою совесть, и я не люблю благотворительность.

— Тогда мы поженимся.

— Это твои варианты, а не мои. — Ее кулаки сжались. — Если я не возьму деньги, чтобы не облегчать твою совесть, я и не выйду за тебя по той же причине. Я останусь на своей земле, в своем доме.

— Черт возьми, ты умрешь с голоду.

— Это мое решение, Кохран.

Они смотрели друг на друга, как дуэлянты. Вдруг, в установившейся тишине, раздался низкий рокот, и порыв холодного ветра заставил вздуться юбку Ди. Лукас поднял голову с настороженным выражением на лице. Он принюхался, безошибочно угадав запах пыли и дождя. Ди тоже посмотрела на гряду темных туч, плывших к ним. Небо так долго было чистым, что вид этих туч изумил ее. Дождевые облака. Это были настоящие дождевые облака.