— Братья, вы видели кровь мученика! Господь благословляет нашу миссию, мы клялись крестом нести Его слово язычникам! Так не дадим дьявольским силам вырвать у нас нашу паству!

Индейцы зашумели, послышался ропот. Монахи с сомнением уставились на собрата.

Пока брат Хосе ораторствовал, Лукреция медленно пятилась к краю пирамиды, надеясь незаметно соскользнуть с площадки и сбежать подальше от этой толпы сумасшедших. Жестокая смерть иезуита вызвала на ее губах злорадную усмешку и более всего она сожалела об забрызганном его кровью платье и о напрасно потерянных усилиях по его соблазнению. Воспоминания о его прикосновениях вызвали в ней дрожь отвращения, и она нервно рассмеялась. «Вот проклятая стерва, — подумала Лукреция, поглядывая на возвышающуюся над толпой индианку, и шаг за шагом отступая от фанатичного секретаря, — это ж надо так задурить мужику голову, что он сам лег под нож, да еще улыбался ей! Вот это мастерство, вот у кого надо поучиться!» И едва ей показалось, что ее маневр удался, как брат Хосе вдруг обратился в ее сторону, и заметив ее бегство, в два прыжка очутился рядом. Толпа расступилась, все еще находясь под действием случившегося.

— Не уйдешь, проклятая ведьма! — вскричал монах и схватив ее за плечо, с силой рванул на себя.

Тонкая ткань лопнула, рукав оторвался, обнажив плечо. Лукреция инстинктивно схватилась за едва державшийся на ней лиф, прикрывая грудь.

— Отпусти меня, дрянь, — крикнула она монаху, но от продолжал тянуть упирающуюся женщину к себе.

— Это ты во всем виновата, ты свела его с ума, ты!!! — кричал разъяренный брат Хосе.

Индианка молча наблюдала за происходящим, молчала, застыв, и толпа.

Когда толпа расступилась и Кроуфорд увидел Лукрецию, он все понял. Швырнув подзорную трубу Ван Дер Фельду, он бросился вниз, к пирамиде.

Ришери кинулся следом.

Абрабанель выдернул оптический прибор из рук предполагаемого зятя и приник к стеклу.

— Это Лукреция! — вскричал он через мгновение. — Я так и знал, господа, я так и знал! — и, сунув трубу растерявшемуся голландцу, заломил руки.

Харт немедленно забрал трубу себе и в свою очередь навел ее на пирамиду.

— Что там? — воскликнула Элейна, дергая его за рукав.

Харт ничего не ответил, уставившись в окуляр.

Все остальные, не имея возможности воспользоваться прибором, просто вытянули шеи и уставились вниз, больше не боясь быть замеченными.

Да и вправду, людям, находившимся сейчас на пирамиде, было не до них.

Потрошитель вытянул клешню и ткнул ею в бегущих мужчин.

— Смотрите, кто первым добежит! — осклабился он.

Первым оказался Ришери, так как его путь между скалами был короче и удобнее. Забыв обо всем, он бросился к полуразрушенным ступеням и, цепляясь за растущие в расщелинах между камнями лианы, полез к вершине. Это было трудно, так как с ближайшей к нему стороны пирамиды ступени более всего было попорчены временем и непогодой.

Кроуфорд выбрал другой путь. Неожиданно для себя он метнулся к порталу, через который вошли внутрь профос и индианка. Тяжелая каменная плита плотно прилегала к скале. После секундного раздумья, Кроуфорд оглянулся и достал из-за пазухи хрустальный череп. Стиснув его в ладонях, он уставился в пустые глазницы мертвой головы. Странное чувство нереальности происходящего охватило его. Стихли вопли индейцев, умолкли барабаны. Тонкие серебряные нити протянулись между ним и чудесным кристаллом, в глубине которого вдруг мелькнула призрачная женская тень…