Первый бой в штрафной роте помните?

Такое не забывается. В 1943-м готовилась большая операция по форсированию Вислы. Для проведения разведки боем было принято решение собрать усиленную роту в количестве двухсот человек, в том числе подключили и мой взвод. Штрафникам поставили задачу взять «языка». Саперы сняли мины, и после пятиминутной артподготовки мы пошли в бой. Страху, конечно, я натерпелся, но взял себя в руки и повел своих в атаку. Ворвались в окопы, давай бить немца, потом скрутили одного ефрейтора и, как планировали, — назад. Когда немцы немного опомнились, начали нас «поливать» со всех сторон, окружать. Пришлось идти напролом. Из двухсот бойцов в живых тогда осталось около сорока человек, и то калеченых да раненых. Мне просто повезло — до сих пор вот думаю, как можно было из такой бойни выйти живым и невредимым. А потом началось общее наступление: моя штрафная рота участвовала в освобождении Варшавы, Берлина, на Эльбе мы встретились с американцами.

А как же НКВД?

Вообще-то нам запрещали встречаться с союзниками, но, как понимаете, от радости мы обо всем забыли. Обнимались с ними, фотографировались на память. Я встретил одного американца, который хорошо говорил по-русски. Выяснилось, что во время революции его богатый отец иммигрировал с Украины в США. Он сказал, чтобы я пришел утром за фотографией, но… Замполит уговорил не делать этого — и правильно. НКВД на следующий день начало вызывать всех, кто участвовал в «несанкционированной встрече с иностранцами».

Говорят, что штрафные роты воевали чуть ли не голыми руками. Как у вас было с оружием?

Нам выдавали автоматы и патронов не жалели. Говорили: «бери сколько унесешь». Кроме того, каждому полагались оборонительные фанаты «Ф-1» и наступательные «РГД-33». В бою вооружались сами. У немцев тогда появились фаустпатроны. Я учил своих подчиненных стрелять из них, но они боялись обжечься. Приходилось самому. Штрафников не обижали, понимали, что не жильцы. Кормили тоже хорошо. Кухня находилась на самообеспечении: то свинью возьмем у местных и забьем, то корову. Одевали штрафников не хуже, чем остальных. Я четыре раза получал пополнение. Помню, однажды поехал за новой партией штрафников, так их в вагонах привезли в нижнем белье. Мы прямо тут же их одели, выдали оружие, поставили по росту и «на глаз» назначили командиров и помощников командиров взводов.

Говорят, что фашисты панически боялись штрафников?

Терять нам было нечего, поэтому воевали они отчаянно, как черти. Поднимались в атаку по первой команде, и не было такого, чтобы сдрейфили, попятились назад без приказа. Однажды не встали, но тогда по нам бил пулемет так, что головы не поднимешь. Самоходка шарахнула по этой цели, и мы, грянув «ура!», снова пошли в наступление.

«За Сталина!», наверное, не кричали?

Кто орал «за Родину!», а кто с матом — всякое было. Сейчас некоторые говорят, что штрафники беспредельничали. Не было у нас такого: они свято верили, что воюют за родную страну, за нашу общую победу. Я видел слезы на глазах и знаю, что они искренне чувствовали вину перед Родиной и хотели реабилитироваться любой ценой.