Улучив момент, Алексей выстрелил. Мотоцикл вильнул, описал полукруг и перевернулся.

Алексей перевел ствол на другого мотоциклиста – тот как раз остановился дать очередь и привстал на подножке, чтобы лучше видеть. Алексей опередил его, выстрелив ему в живот.

Широкой дугой, чтобы Алексей не ушел, трое других мотоциклистов охватывают кочковатое поле.

Алексей вложил в патронник патрон, смахнул пот со лба, прицелился и выстрелил. Да, видно, поторопился, и рука дрогнула. Мотоциклист продолжал двигаться вперед, но внезапно вспыхнул. Наверное, пуля угодила в бензобак. Хлынувшая струя бензина попала на раскаленный глушитель, и мотоцикл вспыхнул.

Мотоциклист соскочил с него на ходу. Однако униформа уже горела, и правая брючина уже была объята пламенем. Немцу бы сорвать с себя сапоги и объятые пламенем брюки, а он начал кататься по траве, пытаясь его сбить. Не исключено, что другие мотоциклисты подумали, что Алексей стреляет бронебойно-зажигательными пулями. Видя страшную смерть своего товарища в огне, они не выдержали, круто развернулись и поддали газу.

Алексей же бросился бежать в другую сторону.

Сделав на бегу очередной шаг, он неожиданно для себя полетел вниз. Оказалось, не увидел край высохшего ручья.

Упал он удачно, ничего себе не сломал. Схватив отлетевшую в сторону винтовку, он первым делом осмотрел прицел – не разбился ли? Однако повезло: оптика, хрупкая стеклянная вещь, была цела.

На ремне через плечо болтался немецкий автомат. Алексей открыл затвор, зарядил поодиночке патронами магазин винтовки. Отщелкнув магазин автомата, он увидел там всего четыре патрона. В подсумке у него лежала стандартная обойма – пять патронов к винтовке. И все! Не густо! Наткнется на группу немцев – боя ему не выдержать. Правда, еще пистолет есть. Он из него еще не стрелял, потому обе обоймы целы. Но главное – сам жив! Мясорубка была такая, что, похоже, он один невредимым выбрался.

Высохшее русло ручья было глубоким, по плечо; да еще густая трава по краям – со стороны и не видно. Алексей решил идти по руслу. Земля на дне высохла, потрескалась, встречались коряги и камни, поэтому приходилось смотреть под ноги, чтобы не упасть.

Потом берега ручья стали ниже, и он осторожно выглянул. Справа – луг, кочки торчат, вдали осока, стало быть – заболоченное место, немецкая бронетехника здесь не пройдет.

Слева, метрах в пятистах, – лес, причем густой. Не сибирская тайга, но для Алексея сейчас – лучшее укрытие. Он осмотрелся и, никого поблизости не обнаружив, направился к лесу. Но едва он подошел к опушке, как сзади раздался возглас:

– Стой!

– Стою. Дальше что?

– Оружие брось, руки подними.

– Ладно, коли так.

Алексей снял винтовку и бережно, чтобы не повредить прицел, положил ее в траву. Автомат бросил. Резко упав в траву, он перекатился, выхватил из кобуры «ТТ» и сделал выстрел на голос.

– Кончай дурить! – прокричали ему из леса.

– Выходи, чтобы я тебя видел, – ответил Алексей.

Из леса вышел красноармеец. Судя по ботинкам и обмоткам, это был пехотинец. Рук не поднимал, но оружия у него при себе не было.