Только они двинулись снова, пытаясь по светлому времени пройти побольше, как послышались странные звуки.

Алексей поднял руку, и группа остановилась. Сам он сбросил с плеча «сидор» и пополз вперед.

Тьфу ты! На лесной дороге стояла лошадь с подводой, и старик грузил на телегу ветки.

– День добрый, дедушка! – поднялся Алексей.

Дед от неожиданности подпрыгнул.

– Фу, напугал старого! Выскочил, как черт из табакерки!

– Извини, отец, не хотел. Немцы поблизости есть?

– Давеча проезжали на мотоциклетках. Промчались по селу, кур постреляли, у кого остались, флаг с сельсовета сорвали, бумагу прилепили и уехали.

– А что за бумага?

– За укрывательство военнослужащих, за помощь партизанам, за хранение оружия – повешенье.

– О как! Сурово!

– Каждая власть так начинает.

– А какая деревня или село поблизости?

– Ноглики. Не слыхал?

– Нет. До фронта далеко ли?

Дед лишь развел руками.

– Ну, бывай, отец. Побьем мы фашиста и вернемся, попомни мои слова.

– Дай-то Бог! – старик перекрестился.

Алексей окликнул своих, и они двинулись дальше. Когда наткнулись на ручей, напились вволю, пополнили фляжки свежей водой. Уже в сумерках остановились на привал, поели. Место было глухое, и Алексей часовых не ставил. Если бы кто-то и вздумал к ним подобраться, сучья захрустели бы и треском сразу бы насторожили.

Алексей проснулся первым, прислушался. На востоке погромыхивало. Стало быть, фронт – в одном дневном переходе.

Он объявил подъем, и после завтрака группа двинулась дальше.

Не успели они прошагать и часу, как вышли к дороге. Слева показалась колонна автомашин, и пришлось залечь. Кустарники по большей части листву сбросили и укрывали плохо.

Когда машины прошли, подняв клубы пыли, Алексей скомандовал:

– Бегом через дорогу – марш!

Он опасался, что если колонны пойдут одна за другой, то им придется лежать у дороги до вечера. Однако силы и возможности у немцев были уже не те, что в сорок первом.

Дальше группа двигалась уже осторожнее. Алексей все время прислушивался и принюхивался, как собака, нос – он тоже нужен. Некурящий человек табачный дым издалека чует.

Потом лес кончился. Далеко впереди был виден еще один, но до него верных пять километров открытого пространства.

Сзади и левее послышался приближающийся рев моторов. Оказывается, метрах в двухстах от них шла грунтовая дорога. На нее выползла небольшая колонна танков T-III. Остановилась. Открылись люки, и из боевых машин начали выбираться экипажи. Некоторые пошли в кусты облегчиться, другие разминались, а механики-водители принялись осматривать гусеницы и катки. Во время движения по пересеченной местности ходовая часть – самое уязвимое место. Истираются пальцы, отверстия на траках, гусеницы вытягиваются, норовя слететь при поворотах.

Еще и сам не зная, зачем, Алексей скомандовал:

– Идем к танкам.

– Да ты что, Леха! Если нас заметят, раскатают в блин! – запротестовал Федор.

– Ты думаешь, что я не понимаю? Мысль одна есть.

Когда они приблизились к колонне и стали слышны разговоры и хохот танкистов, Алексей приказал бойцам залечь и ждать его. Сам же пополз вперед. Сквозь кустарник ему стала видна колонна – штук восемь однотипных машин.