Я должна позвонить сестре, но сейчас нам лучше не общаться. Я не хочу расстраивать ее или врать, рассказывая о себе небылицы.

Сойдя на первой попавшейся станции Метро, спускаюсь в подземку и целый час добираюсь до Ксюшиной квартиры. Улыбаюсь сквозь слезы, рассматривая нарисованный от руки план на желтом стикере. Он состоит из кривых стрелок, пунктиров и кругов. И когда прижимаюсь лбом к подъездной двери, сработавший код домофона сообщая мне о том, что этот корявый план я прочитала верно.

***

— М-м-м… — мычу, переворачиваясь на спину и глядя в темный потолок, на котором пляшут тени деревьев.

Ветки скребуться в потемневшее окно, и мне хочется спать дальше, но мой телефон звонит во второй раз и никак не заткнется.

Голова настолько пустая, что я ее не чувствую. Просто хочу спать…

Хочу вернуться в свой сон, потому что там меня сжимали сильные мужские руки. Так крепко, будто наяву… И его запах. Терпкий парфюм. На моей коже.

— Отвали от меня… — прошу шепотом, обращаясь к умным, чертовски умным зелено-карим глазам.

Подушка под щекой пахнет можжевельником. В темноте пытаюсь понять, где нахожусь. Это выходит далеко не сразу, а когда случается, хочу заснуть снова еще больше.

Поджав под себя ноги, ватной рукой шарю под одеялом.

— Алло… — мой голос хрипит, и в горле пересохло.

Сколько я спала?

Я спала так, будто не спала лет десять. Просто ни о чем не думая. Спать, когда тебе никто не мешает — в моей жизни это как Новый год. Там дома у нас с Ритой была одна кровать на двоих. По крайней мере у нас с ней была своя собственная комната. Чтобы ее отстоять мне пришлось орать так, что слышал весь пятиэтажный дом. Вспоминая тот отстойный день, я хочу стереть себе память…

— Привет, — нервный мужской голос на том конце провода.

— Привет… — хриплю я, пытаясь сглотнуть.

Прикладываю ко лбу руку, пытаясь разгладить на нем складки, потому что я понятия не имею, кто это звонит.

— Хе-хе… — произносит голос. — Мне твоя подруга дала номер. Это Леонид. Хе. Можно просто Леня.

Молчу, и в трубке тишина.

Какое еще… Леня?

Я слышу, как он дышит. И мне не нравится его голос. Черт…

— Э-э-э… мы в салоне видились, — поясняет, но для меня это все равно, как сдернуть платок с пустого места. — В салоне “Мерседес”.

— А… — бормочу, садясь и соображая кто он, черт его дери, такой.

— Не помнишь меня? — произносит с какой-то странной интонацией, которую я даже не собираюсь расшифровывать. — Я покупал “Мерседес”.

Я не помню.

Леня, Леня, Леня…

Трясу головой, пытаясь взболтать мозги.

— Эм… у нас много клиентов, — говорю осторожно. — Большой поток людей.

— Ну, тогда понятно, — усмехается он, но звучит это неестественно. — Хочешь сходить в ресторан? У меня столик заказан.

Онемев на секунду, смотрю на темное окно.

Я понятия не имею, кто он такой. Но наличие “Мерседеса” делает его не голодранцем, тем не менее… я не хочу никуда с ним идти, кем бы он ни был, хоть владельцем “Феррари”. Наверняка у него нет зелено-карих живых глаз и всяких чудаческих финтов, от которых хочется толи орать, толи смеяться…

— Нет? — спрашивает с нажимом.

Господи…