Сейчас цех походил на зал какого-то фантастического дворца – просторный, с высоким покатым потолком, который опирался на ажурные металлические фермы. Сложная конструкция стеклянного светового фонаря посредине еще больше увеличивала высоту помещения. Станки вдоль стен и конвейер напоминали спящих механических чудовищ. В воздухе пахло теплым металлом и машинным маслом. Уже наступила ночь.

Екатерина ощутила странное дуновение, или что-то еще, что она не могла описать, но явственно чувствовала. То же было, когда она убила свою первую ведьму – не то инстинкт, не то предчувствие.

Генрих положил руку на плечо Екатерины и достал нож, видимо, он тоже почувствовал что-то тревожное. Барон поднял голову и посмотрел вверх. Екатерина проследила за его взглядом.

Высоко на ферме перекрытия сидела нагая Полина. Ее прекрасное тело светилось в темноте матовой белизной, а роскошные волосы рассыпались по плечам золотым дождем. Она склонила голову набок и засмеялась радостным серебристым смехом:

– Какая очаровательная парочка двух влюбленных! Мой милый барон, ты уже поправился после нашей последней встречи? Прости, любимый, я тогда поторопилась.

Генрих, не отрываясь, смотрел на свою бывшую любовницу. Она была прекрасна, как никогда раньше. Екатерина чувствовала его напряжение, барон крепче сжал нож – у него побелели костяшки пальцев. Но сейчас Полина была недосягаема. Она вольготно расположилась под самым потолком и покачала ногой, свесив ее вниз.

– Что же ты молчишь, дорогой? Или не рад нашей встрече? – она снова залилась звонким веселым смехом и закинула ногу на ногу. – Как многое изменилось за последнее время, ты не находишь?

– Что тебе нужно? – крикнул ей фон Берг.

– Пока ничего. Вижу, ты взволнован. Как и раньше, когда приходил ко мне. Помнишь? Твоя невеста так же хороша в постели, как я? Вряд ли… – Полина слетела в фермы и опустилась на ленту конвейера.

Она с силой дернула рычаг, и конвейер пришел в движение. Полина легко вспорхнула на его ленту и изящно зашагала по ней, едва касаясь пальцами ног. Уродливый длинный шрам пересекал ее бедро.

– Не удивлен моему умению разбираться в заводской технике? – иронично поинтересовалась она. – Я не так глупа, как многие считают. И теперь интересуюсь не только светскими развлечениями.

– Что ты хочешь? – снова спросил ее Генрих. – Ты же не просто так сюда явилась.

– Не поверишь – ужасно соскучилась. Правда, правда. А ты по мне, вижу, не скучаешь. Нашел замену, и такую бесцветную. Это даже оскорбительно, – ее голос зазвучал с ненавистью. – Ведь я из-за вас двоих стала ведьмой. Искала любви и не нашла. О, это просто крылатая фраза – женщина без любви становится ведьмой!

Она запрокинула голову и зло расхохоталась.

– Ты говоришь чушь. Ты никогда и никого не любила, кроме себя, – Генрих шагнул ей навстречу, и Полина взметнулась к потолку.

Она снова уселась на ферму и провела ногтем по металлу, высекая искры.

– Да, я никого не люблю кроме себя. И что из этого? Это не умаляет твоей вины, мой любимый и страстный Генрих. Но я все равно хочу извиниться перед тобой. Не собиралась тебя убивать, просто так получилось. Сначала должна была умереть эта маленькая дрянь. А уж потом ты. Но я поддалась инстинкту и чуть не прикончила тебя раньше времени. Прости, – она прикусила указательный палец белоснежными зубками и виновато посмотрела на Генриха бездонными синими глазами, как маленькая озорная девочка.