Наконец стул был торжественно внесен в вестибюль.

— Ну как, партизаны? — приветствовала ребят гардеробщица. — С заданием командира справились?

— Вроде бы да, — устало отозвались друзья и во избежание дальнейших расспросов спешно вернули стул в родной девятый «В».

— Идут! — встретил их радостным гоготом Марат Ахметов.

— Как там Арсений-то наш, живой? — полюбопытствовал Мишка Сидоров.

А Боря Савушкин принялся канючить:

— Слушай, Пашков, дай на сегодняшний вечер наручники. Я сегодня к другу на день рождения иду.

— При чем тут наручники, когда у человека день рождения? — не поняли ребята.

— Как это при чем? — удивился Савушкин. — Сюрприз бы преподнес другу. Например, тихо его наручниками к батарее. Во посмеялись бы! Он еще такого наверняка никогда не испытывал.

— Тоже мне шуточки — сказал Темыч с таким расчетом, чтобы слова его не достигли ушей Савушкина.

— Нету наручников. Дома оставил, — поторопился сообщить Пашков.

— А давай я к тебе зайду после уроков, — настаивал Савушкин, которому очень хотелось устроить настоящий праздник другу.

— Не могу, Борька, — стоял на своем Пашков. — Наручники уже у братана Сашка. Это вообще его собственность.

Тут в класс заглянул физик Герман Васильевич.

— Вам что, в кабинет физики особое приглашение нужно?

Ребята, похватав рюкзаки и сумки, поспешили на второй этаж. Раздражать физика было опасно, Герман мог спокойно наставить всему классу двоек, а этого никому из бурного содружества «В» не хотелось. Как-никак приближается конец первого полугодия.

Но физик сегодня был во вполне благодушном настроении. Объясняя новую тему, он назвал формулу криволинейного движения «два пи ню эр»- двумя пеньюарами» к этим немало развлек девятый «В». Марат Ахмедов немедленно заявил, что два пеньюара равны одной Школьниковой, после чего Женьке и Мишке Сидорову пришлось совместными усилиями удерживать ее на месте. В противном случае Ахметову выпала бы нелегкая участь.

Уняв класс, Герман Васильевич сумел до звонка продолжить тему Криволинейного движения. Затем девятый «В» устремился в буфет, куда пробиться во время большой перемены было делом не менее сложным, чем после уроков попасть в раздевалку.

Пашков начали проталкиваться на лестничную площадку, когда ему на плечо властно легла рука маленького щуплого Темыча.

— Идите за мной, — обернулся Леша. — Сейчас пролезу в буфет и вам всем займу очередь.

— Перебьешься буфетом, — возразил Тема. — Надо о деле поговорить.

— Поговорим, — радостно улыбнулся Пашков. — Только сперва надо съесть но булочке с соком.

— По булочке с соком надо- горячо поддержал его Женька, у которого к большой перемене начинались первые приступы голода.

— Перекусим у меня после уроков, вмешался Олег. — А сейчас я хочу, чтобы мы поговорили с Моей Длиной. Попытаемся из Нее вытянуть как можно больше подробностей.

— А почему не после занятий? — глянул с мольбой на старого друга Женька.

— Потому что время дорого— не сдавался Олег. — Как вы сами не понимаете? В таких делах, как квартирные кражи, каждый День играет преступнику на руку. Пока мы возимся, грабители спокойно себе избавятся от похищенного и заметут следы. А у нас пока никакой стройной версии нет.