Раздавался стук во все двери:

— Подъем! Подъем! Строиться на проверку.

Клацанье отворяемого засова. Скрип двери.

— Осужденный, встать! Доклад!

Сиплю, выдавливая из себя хрип:

— Осужденный…фамилия…статья…срок.

После проверки начинается тщательный осмотр камеры. Контролёры большими деревянными молотками выстукивают стены, нары, пол, решетку на окне — не подпилены ли прутья, нет ли подкопа, не готовится ли нападение на администрацию или ли побег.

Пристёгивают к стене нары.

Когда-то то я слышал фразу — «Длинный, как голодный день». Сутки в ШИЗО были удивительной длины. Минуты тянулись как часы, часы как сутки. Они были томительны, страшны своей никчемностью. Ни книг, ни газет, ни писем, нет даже домино. Два раза в день проверка, до и после обеда получасовая прогулка по голому дворику с бетонным полом, обнесённым колючей проволокой. Во время проверки контролёры не торопятся: считают заключенных в каждой камере, пересчитывают, сверяются с числом, поставленным на доске.

Те события не забылись до сих пор. Помню, как мечтал вырвать Клоку кадык.

— Бля буду! — коротко клялся я сам себе.

Как могло быть иначе? Тогда я был не такой добряк, как сейчас.

Именно этому меня учила моя тогдашняя жизнь.

Первый изолятор для арестанта — это как, посвящение в орден Тамплиеров. В преступном мире изолятор символизирует борьбу с произволом администрации.

Одна из главных традиций преступного мира, это встреча человека после изолятора. Встречают, как правило, близкие люди. Перво наперво ведут в баню, потом накрывают стол, варят чифир, стараются найти новый костюм, бельё.

Но меня никто не встречал.

Я зашёл в секцию. Алик с чеченцами сидел за складным столиком, они что — то ели.

Увидев меня, поднялся с места, подошёл ко мне. Мы обнялись. Я достал из матраса спрятанный нож, отдал его владельцу.

Алик, что-то спросил у своих, тронул меня за рукав.

— Садись Лёша с нами. Покушай, что Аллах дал.

Я вежливо отказался. Упал на кровать.

Поспать мне не дали. Минут через десять раздался крик шныря:

— Выходи строиться!

Мы строимся. Спрашиваю, что случилось.

Оказывается, что из сидора Верзилова в каптёрке пропали сигареты и чай, вынесенные им со свиданки.

Было понятно, что сигареты и чай подрезал кто-то из тех, кто имеет вход в каптёрку, то есть приближённых завхоза. Зная это другой бы зэк промолчал и спокойно жил дальше.

Но Верзилов возмутился. Собрав близких мужиков, он обрисовал им ситуацию и предложил гасить отрядных козлов, скрысивших, заработанное непосильным трудом.

Кто — то настучал об этом завхозу.

По коридору важно расхаживал Гиря. На его плечи был небрежно наброшен щегольский лепень. Завхоз или старший дневальный, в зоне это фигура. Правая рука начальника отряда. От него много зависит.

Он распределяет спальные места, может помочь избежать наказания за нарушение или снять ранее наложенное взыскание. Может помочь с условно — досрочным освобождением. Или наоборот постараться создать тебе душняк.

Сильная личность заставит считаться с собой как ментов, так и блатных. Если у завхоза есть людское, тогда мужикам жить легче. Если он блядина или гад, тогда от него надо откупаться подарками с посылок и передач, деньгами, чаем, сигаретами.