– А сколько такой ливольверт сейчас стоит? – уточнил он.

– Во-первых не ливольверт, а револьвер, учись правильно говорить, пригодится, а во-вторых… ну рублей 20–25, не меньше. Особенно если с патронами. Так что в том ящике на сотенную железа лежит, это самое малое.

– Так может загоним их, ре-воль-веры эти, – с трудом произнёс он по слогам трудное слово, – и заживём… на сотенную мы цельный год безбедно жить сможем.

– Давай сначала найдём, что ты там говоришь, а уж потом будем делить шкуру неубитого медведя.

– Кажись здесь, – неуверенно сказал брат, остановившись около большой кучи мусора в самом конце монастыря, справа была Надвратная церковь, если я не ошибаюсь, и крутой спуск к набережной, а слева ничего, кроме вековых дубов и вот этой мусорной кучи. Народу здесь вообще никого не было, некуда тут ходить – кому надо в Благовещенскую слободу с Нижнего базара, идут прямо вдоль реки, а если сверху, то дальше более удобный спуск есть с Гребешка.

– Нам чо, раскапывать это дерьмо надо? – спросил я.

– Ты погоди, тут сбоку уже раскопано было… мы же и раскопали в прошлом году.

– А чего нас сюда понесло, не помнишь? Сложно подумать, что здесь что-то полезное может скрываться, – это я говорил, с отвращением обозревая гору отходов.

В 19 веке ведь мусор совсем не такой, как в 21-м, нет ни пластика, ни бумаги, ни полиэтилена, всё экологически чистое, но менее вонючим и мерзким оно от этого факта не стало. Надо раскапывать, раз пришли. Я вооружился здоровенным сучком с раздвоенным концом, Лёха взял что-то похожее, начали с двух сторон одновременно. Через десять примерно минут работы открылось что-то вроде лаза, уходящего вглубь горы.

– Это оно самое? – спросил я.

– А я знаю? – огрызнулся Лёха, – мож оно, мож и не оно, щас проверим.

Он бросил свой сучок и начал руками отгребать последние килограммы мусора от входа, я ему тут же помог.

– Хватит, можно протиснуться, – сказал Лёха и первым полез в подземный ход.

– Свечку-то забыл, – напомнил я ему, – без свечки мы там ничо не увидим.

– Да не забыл я, – обернулся он ко мне, а в руке его уже горела маленькая церковная свечечка, – на полчасика хватит, должны обернуться.

Я послушно полез вслед за ним – стены у этого лаза были земляные, а вот потолок укреплён брёвнами, подпиралось это дело примерно через каждые пять метров столбами с обеих сторон. Воды на полу не было, с потолка тоже не капало, и это очень хорошо.

– Слышь, брателло, – сказал я в спину Лёхе, – а ты не боишься, что оно вдруг всё обвалится и нас тут заживо похоронит?

– Бог не выдаст, свинья не съест, – отвечал он, – авось не обвалится… но и задерживаться здесь конечно не след, возьмём товар и сразу обратно.

За очередным поворотом показалось большое пространство, потолок резко ушёл вверх, стены раздвинулись.

– Вот! – обрадованно заорал Лёшка, – что я говорил – вон стол стоит, а сбоку полки. А это тот самый ящик, – и он открыл крышку деревянного плоского ящика.

Я заглянул внутрь… конечно по дореволюционному оружию спец я никакой, но по-моему это были наганы. Все в заводской смазке, они довольно ярко поблёскивали в свете лёхиной свечечки. И было их тут не четыре, а все пять штук, патроны в соседнем ящике лежали, в коробках по 20 штук.