К сожалению, от этого письма уцелел лишь небольшой отрывок, который процитировал в своих «Записках» князь Юрий Владимирович Долгоруков. Но и в нем чувствуется решительное настроение Алехана: «…Или ехать, и ехать до Константинополя и освободить всех православных и благочестивых из-под ига татарского, которое они терпят. И скажу так, как в грамоте государь Петр Первый сказал: а их, неверных магометан, согнать в поля и степи песчаные на прежние их жилища. А тут опять заведется благочестие, и скажем: слава Богу нашему и всемогущему».
Объяснив таким образом без всяких околичностей и императрице, и совету при высочайшем дворе, что он думает об их умнохудощавой политической премудрости, Алехан продолжал в Венеции свою энергичную деятельность верховного тайного резидента России в Средиземноморье. К нему стекались с разных сторон эмиссары и агенты, в том числе добровольные, количество которых, если верить Рюльеру, было весьма значительным. «Большое число русских офицеров, — уверяет он, — мчалось к различным итальянским городам, одни — неизвестными, другие под разными предлогами (каких-либо) дел или любознательности. Даже русские, попавшие в немилость у их государыни, удаленные от ее двора, скитавшиеся по различным европейским столицам, ухватились за эту оказию, чтобы снискать себе протекцию людей, пользующихся доверенностью, и сбежались в Италию. Эти разорительные интриги и скорое прибытие в эти моря эскадр, которые снаряжали в русских портах, принуждали отправлять много денег в города, столь чуждые русской империи, с которыми эта страна не имела никаких связей, ни торговых, ни политических».
Нельзя не поблагодарить мсье Рюльера за то, что он так близко к сердцу принял подлинные интересы России, которые не желали понимать императрица и ее окружение. Что же касается «всего роя эмиссаров и офицеров», о котором говорит Рюльер, то действительная роль почти всех этих людей, оставшихся безымянными (точно ли их был «рой»?) в развернувшихся далее событиях до сих пор не выяснена. Многие ли из них вступили в контакт с Орловым и его уполномоченными, какие поручения им были даны и как они их выполнили, сведений нет. Из лиц известных, посетивших Алексея и Федора в Венеции, Рюльер называет Тамару и Папаз-оглы. Василий Степанович Тамара был молодой украинец, воспитанный в Италии, который из чистой любознательности навестил самые знаменитые края Эллады. «Один из покровителей, посвященных в правительственные тайны, придал ему смелости представить свои наблюдения императрице, и тотчас же, по слабости, присущей всем тем, которые предлагают государям эти великие проекты революций и восстаний… Тамара еще преувеличил силы греков».