Вот и все об удивительных приключениях и похвалы достойных делах Юрия Владимировича Долгорукова, генерал-майора службы ее величества императрицы и самодержицы всероссийской.
В заключение скажем два слова об Алехане. В то время как князь Долгоруков приобретал европейскую популярность на суровых вершинах Черной Горы, он тоже не сидел без дела. Под его негласным руководством на принадлежавших Венеции островах русские, говорит Рюльер, с помощью некоторых священнослужителей и при неведении правительства готовили свои заговоры. Крестьяне этих островов и все множество фессалийцев и эпирцев, которые бежали сюда с началом войны, находились в готовности получить оружие и присоединиться к русскому флоту, как только он появится. Многие корабли в Архипелаге спустили оттоманский флаг и подняли русский. На них устроили продовольственные склады. Они ожидали на якоре на каком-то пустынном рейде. Вот какими средствами—заключает Рюльер — старались восполнить все то, чего реально недоставало вооружению (armemens) московитов (!). Казалось, что вместо того, чтобы готовить восстание в Пелопоннесе, сделали заговор против этой несчастной провинции…
Да, Алехан делал все, что было в его силах. И его успехи, в отличие от скромных достижений Юрия Владимировича, видимо, действительно были выдающимися. Хотя ни сам он, ни кто-либо другой из участников подготовки восстания, к сожалению, не позаботился об их «увековечении». Пора было начинать, пока турки не встревожились всерьез и не стянули на Балканы и в Архипелаг крупные силы. Алехан ждал появления флота.
Александр Маслов
«СМЕРТЬ УЧИНИЛАСЬ БОЖЬИМ СУДОМ…»
Споры о таинственной смерти царевича Дмитрия не утихают до сих пор. Согласно официальной версии мальчик нечаянно нанес себе ножом рану в область шеи. Однако, по слухам, царевич Дмитрий был злодейски зарезан людьми, подосланными Борисом Годуновым. Таким образом, смерть Дмитрия из личной драмы превратилась в историческую трагедию. Эта версия до сих пор продолжает оказывать заметное влияние на историографию.
Что же случилось в самом деле на подворье угличского кремля в солнечный день 15 мая четыре столетия назад?
В 1584 году Дмитрий вместе с матерью Марией Нагой, шестой или седьмой женой Ивана Грозного, выехали в Углич. Брак их, согласно канонам Русской Православной Церкви, не мог считаться законным и, следовательно, Дмитрия, которому царь Иван IV выделил удельное княжество со столицей в Угличе, как незаконнорожденного, следовало бы именовать не царевичем, а удельным угличским князем. Но в историю он все-таки вошел как «малолетний царевич Дмитрий». Он был единственной надеждой рода Нагих на возвышение. Уже с 6–7 лет он начал чувствовать себя будущим государем. Мальчика отмечала семейная черта — жестокость и необузданный характер. Он часто приказывал дворовым людям лепить из снега и вырезать из дерева человеческие фигуры и присваивал им имена московских бояр, а затем отсекал им конечности и головы, приговаривая: «С этим я поступлю так-то, когда буду царем, а с этим — эдак». В русской истории был уже пример царственного ребенка, одаренного и страстного, воспитанного подобным же образом. Из этого ребенка впоследствии вырос царь Иоанн Грозный.