Около 1.30 ночи все было наконец готово, и мы сидели в аппарате, ожидая спуска на воду. Мы должны опуститься к кабелю в том месте, где во время прошлого погружения я оставил гидроакустический маяк - пингер.
Как только попадаешь внутрь аппарата и садишься на свое место, сразу оказываешься как бы в другом мире, даже если аппарат еще находится на палубе судна обеспечения. Знакомое оборудование и приборы, знакомые звуки, доносящиеся из динамиков радиосвязи, - все это психологически настраивает на работу, и хотя люк аппарата еще какое-то время открыт, его кабина на 8-10 часов уже стала твоим изолированным мирком.
Подготовка аппарата к погружению закончена, но проверить кое-что еще раз никогда не вредно, и мы проверяем коротковолновую радиосвязь, светильники и всякую мелочь вроде авторучек для заполнения бортового журнала, видеоленты и т. д. И вот, когда и эти дополнительные проверки закончены, вдруг обнаруживается, что на море шторм.
...Наконец нам сообщают по радио, что нас начинают тащить к корме. Стоящий на тележке аппарат очень похож на самолет, только перемещается он значительно медленнее. Тележку с помощью лебедки тащат к корме, к тому месту, где укреплена П рама. Медленное движение заканчивается резкой остановкой, сопровождаемой характерным звуком. Отсюда в иллюминаторы уже видна поверхность моря. Мы ждем, когда судно обеспечения займет положение, удобное для спуска "Пайсиса" на воду.
В эту ночь и погода, и море были вполне приемлемыми, однако ветер крепчал. Нам уже приходилось сталкиваться с более скверной погодой, поэтому лучшее, что мы могли еделать, - как можно быстрее начать погружение, тем более что в этот раз подобрался экипаж, страдающий морской болезнью. Роджер легко укачивался и каждый раз, шутя по этому поводу, доверитель но сообщал, что на крайний случай у него всегда есть полиэтиленовый пакет.
Погружение было обычное, без каких-либо отклонений. Как только в воде от аппарата отсоединили буксирный конец, из динамиков радиосвязи раздался голос руководителя: "Можно начинать погружение". В 1.30 ночи, когда на корабле почти все спали, мы пошли с поверхности вниз. От нашего сонливого состояния не осталось и следа, мы держали курс на дно, которое было под нами на глубине 1500 футов. Сам спуск всегда волнует любой экипаж, особенно при глубоководном погружении, когда в течение получаса или часа ожидаешь встречи с грунтом.
Аппарат не всегда опускается на грунт рядом с местом работ, и обычно мы знаем чего ожидать. Это успокаивает, но иногда непредсказуемые поверхностные и подповерхностные течения, особенно после шторма, могут унести аппарат далеко от района работ, прежде чем он дойдет до дна. Я был почти новичком в предстоящей работе с кабелем и поэтому старался наблюдать за всем и анализировать все происходящее.
Мне было ясно, что кабель придется зарывать в грунт на большом расстоянии и делать это надо тщательно. Каждый метр кабеля должен быть надежно запрятан в грунт. Над всем этим я раздумывал минут двадцать, пока аппарат не сел на унылую равнину, покрытую мелким песком.