Кого? Кого, Варя?!
— Садовника вам на участок! Ты ж хотела!
— Садовник? — глухо произносит. — А что он делает? Садится?
— Почти.
Открываю двери, слышу за спиной злое:
— Стоять!
Но не подчиняюсь. Утыкаюсь в чью-то грудь носом.
Да ну нет… хватит с меня на сегодня!
— Какой сюрприз. Марат, а кто эта прелестная девушка?
— Няня моя, — вступается Снежка. Поднимаю взгляд на приятного мужчину, который сейчас очень весел, судя по выражению лица. Он с Маратом «кастинг» проводил. — И она не будет с вашей дочелью сидеть, дядь Саш.
Тянет меня за собой, и мы обе выбегаем из кабинета.
Что-то не задалась поездка к папочке-боссу… Осадочек после неё остался…
Глава 14
— Да ну этого Марата в баню, — недовольно пинаю мячик в комнате Снежки. Первое, что попалось под мой гнев.
— Неть, — с вызовом отвечает Снежка, сидя за столиком и надевая на куклу розовое платье. — Нельзя.
— Да понимаю я, — цокаю. Чего и следовало ожидать! Дочь на стороне отца! — Но отец твой…
— Да. На полуголых тёть смотлел. Ты это всю дологу повтоляешь.
Подлец!
Мало того, что зенки свои раскрыл, на формы смотрит. Так ещё и заставляет меня почему-то нервничать и ходить из одного угла комнаты в другой!
Это после того, что между нами было!
Мы и в кафе гавкались как чихуахуа с ротвейлером. И вместе утренник вели. Душевный очень! Отзывы до сих пор хорошие!
Он потом за мной по универу бегал, в клубе зажимал. А теперь няня его! А что было прошлой ночью? Да он как минимум жениться на мне должен был! Подлец!
Козёл!
Слов на него не хватает!
— А ты чего, левнуешь? — вдруг бьёт по столу Снежка. Удивляется собственным словам.
— Не левную, — передразниваю её, корча рожицы. Скажет тоже!
Да что тут ревновать? Мы знакомы от силы четыре дня. Да, столько же? Или больше? Ай, я уже сбилась со счёта, когда мы там познакомились.
— Ты всё лавно класивее была, — утешает меня Снежка, продолжая наряжать куколку.
— Правда? — выгибаю бровь. Подбегаю к ней, сажусь и беру вторую куклу. Нервы шалят, пальцы нечем занять.
— Да, — вновь кивает. — То шо надо! Папенька от тебя без ума!
Ой…
Это так приятно слышать. Я даже немного смущаюсь.
— Не говори глупостей, — отмахиваюсь, понимая, что ненормально всё это. Смущаться начинаю, да и вообще…
— Ну как же? Папа говолил одну поговолку. Кустами ребёнка гогочет истина!
Ничего не поняла! Какие кусты, какие истины?
— Расшифруй, — прошу её. Ну, невозможно за четыре дня начать понимать её! Хотя у меня получается всё лучше и лучше.
— Колоче, я маленькая. И плавду говолю.
— А-а-а, — доходит до меня. Бью себя по лбу. — Устами младенца глаголет истина. Да?
— Да-да, — показывает мне пальчиком, всё ещё не отрываясь от куколки. — Так папа и говор-рил!
— Ты правда думаешь, что я папе твоему нравлюсь? — подаюсь вперёд. Нет, мне ничуть не интересна эта информация. Просто… Просто к слову пришлось, вот и спрашиваю!
— Увелена!
— Ой, да брось, — отмахиваюсь снова и отворачиваюсь. Хотя в груди какой-то огонёк загорается.
Правда, что ли?
Ну, нравлюсь и нравлюсь!
Он мне — нет!
Вздёргиваю гордо подбородок и смотрю в окно. Пусть он вон в снеге утонет!
— Слушай, — начинает Снежка. А я уже готовлюсь к её убивающим наповал словам. Но их не следует. — А новый год сколо. Подалков нет. Шо делать будем?