Немецкий Дитер не входил в американские планы Вероники. Она никогда не ориентировалась на бундесов, как называли немцев её подружки интердевочки.

— Эти фрицы, фи… — крутила носом Вероника, когда попадался такой клиент на горизонте, — не мужики, а роботы. Всё по часам, всё по расписанию. Мне кажется они даже жён своих трахают по графику и плану. А рассчитываются… тьфу, — Вероника смачно сплюнула, — до последнего пфеннига просчитают, по тарифу, как положено. То ли дело американцы. Это наши люди. Нет, только туда… в страну Ротшильда и Рокфеллера! — декларировала моя подруга уверенным голосом.

Но когда она увидела Дитера, поняла, что сильно обманывалась насчёт немецкой ментальности.

— Слушай, Жанка… какого парня я сегодня подцепила, — восторженно воскликнула Вероника, вернувшись домой. — Ты только посмотри… — она вывалила из сумочки несколько пачек сигарет «Ротманс» с ментолом в красивых зелёных с золотом упаковках, коробку конфет и ещё какую-то мелочевку. — Это всё было куплено за просто так. За просто погулять. И что ты думаешь, кто это мне подарил? Немец! — Вероника почти выкрикнула последнее слово, видимо, желая обескуражить меня этой новостью. — Нет, это полное исключение из правил. Не мужик, а мечта. Добряк такой. Ты бы его видела…

Вероника решила — Дитер именно то, что нужно. Или как она любила говорить: «то, что доктор прописал!» Она приударила за немцем по большой программе — вспомнила все запасы прочитанного в далёком детстве, козыряла перед кавалером интеллектом, не надевала излишне коротких юбок, не носила чрезмерно высоких каблуков. Когда дело зашло в нужное русло, и Дитер заинтересовался ею не на шутку, Вероника расслабилась и привела жениха домой. Она была много привлекательнее меня. Хоть и молодая, но рельефная, похожая на женщину. С тонкой талией, но при этом с широкими бёдрами и увесистыми грудями. Вероника имела успех у мужчин и знала об этом. Ей не могло и в голову прийти, что Дитер переметнётся с неё на такой огрызок женщины, какой была я.

Я выглядела цыпленком, едва вылупившимся из скорлупы — тонкие ручки-плети, впалая грудь с торчащими сосками и вечно испуганный взгляд. Волосы я стригла коротким ёжиком, не желая возиться с мытьём и укладкой. Короткие волосы можно и не расчесывать. Неприязнь к шампуням у меня осталась с детства, когда мать, мечтающая вырастить у дочери косы, мучила еженедельными промываниями в тазу. Предварительно она мазала мою башку яичным желтком, который никак не хотел смываться обычной тёплой водой. В итоге мытьё превращалось в настоящую экзекуцию. Мало того, что в глаза лезла пена и невыносимо щипала, приходилось подолгу стоять, наклонив голову, в три погибели от чего нестерпимо ныла спина. С тех пор во мне воспиталась глубокая ненависть к длинным волосам.

— Красоту ничем не испортишь, — иронизировала я сама над собой, считая себя таким уж серым мышонком, которого не украсили бы даже длинные волосы.

С моей стрижкой и плоским, маловыразительным телом я мало напоминала женщину. Но как оказалось, и такие воробышки, как я, привлекают внимание некоторых мужчин. Вероника тогда не знала об этом. И просчиталась.