— Перестань, Хулио. Я никому ничего не рассказывал. Клянусь.

— Тогда почему приехала полиция?

— Понятия не имею. Кто-то хотел поговорить с твоим кузеном?

— Думаю, нет. Он исчез, когда увидел полицейскую машину.

— Полицейские были в форме?

— Думаю, да.

— Они приехали на машине, которая явно была полицейской?

— Думаю, да.

— Слушай, Хулио. Я дал вам слово и никому ничего не говорил. И если бы полицейские хотели поговорить с твоим братом об убийстве, на них бы не было формы и они не приехали бы на патрульной машине. Никогда. Это были бы детективы в пиджаках и галстуках, на машинах без специальных обозначений.

— Ты уверен?

— Да, уверен.

— Хорошо.

— Наверное, твой кузен сильно переживает, когда видит полицейских, да?

— Как и большинство нелегалов.

— Это я и имел в виду. Я никому не говорил. Передай своему кузену, что он может быть спокоен.

— Спокоен? Сложновато сохранять спокойствие, когда тебя могут арестовать в любой день.

— Что верно, то верно.

Хулио все еще нервничал, стрелял глазами туда-сюда по маленькой комнатке, как будто кто-то мог их услышать. Возникла долгая неловкая пауза, пока каждый ждал, что другой что-то скажет. Наконец Хулио произнес:

— Есть еще кое-что.

— Что?

Его руки дрожали, когда он расстегнул пуговицы рубашки и вытащил прозрачный пластиковый пакет с застежкой «зиплок». Он осторожно опустил его на стол Тео, как будто там находилось что-то, к чему он больше никогда не хотел прикасаться. В пакете лежали белые, слегка поношенные и скомканные перчатки для гольфа.

— Мне дал их кузен, — объяснил он. — Эти две перчатки для гольфа были на руках человека, который, как он видел, зашел в дом в момент убийства леди. Одна на правую руку, другая — на левую. Правая перчатка новая. Левую уже носили.

Тео вытаращил глаза, глядя на перчатки в пакете. Он не мог пошевелиться и на какое-то мгновение даже лишился дара речи.

— Где он нашел?..

— Когда мужчина вышел из дома, то снял перчатки и положил их в сумку для гольфа. Потом, на четырнадцатой ти, он бросил перчатки в урну рядом с кулером для воды. Мой кузен должен убирать мусор из урн два раза в день. Увидев мужчину, он подумал, что это странно — выбрасывать такие хорошие перчатки.

— А мужчина его видел?

— Думаю, нет. Если бы видел, тогда он, пожалуй, не оставил бы там перчатки.

— И это тот самый мужчина, который сейчас проходит в процессе об убийстве в качестве обвиняемого?

— Да, видно, так. Мой кузен почти в этом уверен. Он видел его по телевизору.

— Почему же он решил сохранить перчатки?

— Ребята, которые работают там, обычно просматривают мусор — вдруг попадется что-то стоящее. Мой кузен забрал перчатки себе, а через пару дней заподозрил неладное. Наверное, ходит много сплетен и разговоров об убитой женщине, вот кузен и спрятал перчатки. А теперь он испугался — думает, полиция за ним следит. Если они найдут у него эти перчатки, кто знает, что произойдет? Он боится попасть в беду.

— Полиция за ним не следит.

— Я ему передам.

Долгая пауза, потом Тео кивнул на перчатки, все еще опасаясь притрагиваться к ним:

— И что нам с ними делать?