– Чего вылупилась? – шипит она. – Значит так, белобрысая, вали из города. Желательно сегодня и навечно.

– С какой радости? – спрашиваю и морщусь. Как они меня достали!

– Есть у меня на тебя управа. Вали, говорю.

– Или что?

– Или я покажу Юле это, – Алла протягивает мне конверт. – Как думаешь она отреагирует?

Открываю его. Там снимки. Мы с Ромой стоим около входа в отель. Он обнимает меня, целует. Как неосторожно с его стороны. Нас мог видеть кто угодно. Ладно я тогда совсем ничего не соображала от волнения, но Рома-то должен был думать головой. Учитывая, что шантаж для людей их круга – это норма, Власов повёл себя крайне глупо.

– Показывай, – возвращаю ей снимки. – Юле плевать.

– Ей, может, и плевать, но твоей начальнице точно нет. Мне прямо сейчас с ней побеседовать? Представляю её лицо, когда предоставлю доказательства, что её сотрудница спит с клиентами. Свали по-хорошему, Маркова, иначе все узнают, какие недобросовестные у вас в агентстве работники. Я не позволю унижать мою подругу.

– Почему ты только сегодня говоришь со мной об этом? Фотографии сделаны давно.

– Ты не пуп земли, – она ухмыляется. – Думаешь, я сама за вами следила? Меня даже в городе не было. Поправляла загар на Лазурном, потом шопилась в Париже. Это важнее, чем Ромкины шалости. Хотя куда тебе понять с твоими куриными мозгами.

«Куда тебе понять с твоими куриными мозгами» – красиво сказано, однако. Я бы с удовольствием поправила ей ботокс. Криво лоб обкололи, вон как брови перекосило. Или это от злости? Она ж вечно всем недовольна. Похвалить её старания, что ли? Пусть порадуется.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – А знаешь, ты права, – улыбаюсь. – Я уеду. Ты молодец, спасибо за подсказку, – делаю к ней шаг и обнимаю.

– Эй! – верещит она. – Фу, не трогай меня! Испачкаешь.

– Спасибо, Алла. От души. Делай со снимками что хочешь. Всего тебе хорошего.

– Ты ненормальная, да?

– Да.

Возвращаюсь в здание, оставляя озадаченную дьяволицу в одиночестве. Сама того не желая, эта женщина преподнесла мне идеальное решение. Я правда уеду. Возможно, навсегда.

Выхожу из лифта, миную коридор, стучусь к начальнице. Видимо, вскоре она станет моей бывшей начальницей.

– Инна, мы можем поговорить?

– Да, Жень, конечно. Ты почему ещё здесь?

– Я хочу взять отпуск за свой счёт.

– За три дня до свадьбы Власова и Назаровой?!

– Я всё вам передам, все материалы, все наработки. Введу вас в курс дела. Деньги мне не нужны. У меня со здоровьем проблемы. Серьёзные. Врач рекомендовал ехать к морю и в горы. Срочно, – вру, краснея всё больше.

Инна хмурится. Конечно, она мне не верит. Я не умею врать. Никогда не умела.

– Так, Маркова, в чём дело? Садись и рассказывай. Хватит чушь пороть. Говори правду, иначе уволю немедленно.

Вы и так меня уволите, Инна Григорьевна. Как только услышите мой рассказ.

Опускаюсь в кресло напротив, поднимаю на неё глаза и… вываливаю ей всё. Как на духу. Инна хмурится, нервно теребит карандаш (того гляди сломает), открывает и закрывает рот, но не перебивает меня.