– Предложение? То есть ты предлагаешь мне стать твоей любовницей?

– Ну пусть так, раз тебе нужно определение.

Златовласка прищуривается, а я тянусь к отставленному бокалу, опрокидываю в себя тёмную жидкость, откидываюсь на спинку стула и чувствую, как плывёт голова. Плевать! Всё это жутко бесит. Аж до трясучки. Не понимаю эту женщину. Я ж ей всё готов дать. Чего она нос воротит?

– Ты правда думаешь, что я на это соглашусь?

Да что, чёрт подери, такого? Что?! Я ей разве на панель предлагаю идти? Или спать со мной за деньги? Нет же! Всего-то жить вместе. Как пара. Всего-то лишь!

Выпиваю ещё одну порцию коньяка, долго верчу пустой бокал в руке, затем ставлю его на стол и медленно поднимаю на нимфу взгляд.

Моя она и точка. Пора прекращать этот балаган.

– Тебя что-то не устраивает? Жень, хорош ломаться. Сама же потом ко мне прибежишь. Не сможешь ведь без меня. Давай не будем усложнять. Переедешь ко мне завтра. Разговор окончен. Сегодня покажу апартаменты, и все твои сомнения отпадут, – улыбаюсь. – Умеешь ты взбесить, однако. Всю ночь отрабатывать будешь.

Она отшатывается назад, а затем срывается с места с такой скоростью, будто её пчела ужалила.

Да что за чертовщина?! Ну пошутил же. Не женщина, а катастрофа. Совсем шуток не понимает, что ли?

– Женя, это же шутка, – тоже подскакиваю с места, устремляюсь за ней. Нагоняю её на пути к лифту, разворачиваю к себе, удерживая за руку. – Ты из-за этого ушла? Я ж прикалываюсь, Жень. Ну извини, больше не буду так выражаться.

– Отпусти.

– Объясни, что случилось?

– Что случилось? А сам не понимаешь? Никогда я не мечтала о роли любовницы! И что? Сама же и позволила! Конечно, ты решил, что всё в порядке, что я согласна, и так и останется. А вот нет! Нет. Я ухожу. Не смей мне звонить, писать и искать со мной встречи. Теперь только работа. А работаю я с Юлей, не с тобой. Не приближайся и не прикасайся ко мне. Права не имеешь. У тебя есть невеста, почти жена. Вот её и трогай. Отпусти, я сказала!

Ну и где та нимфа, которая всегда растекалась передо мной в три ручья? Нет её. Подменили. Пташка моя сейчас похожа на разъярённую гарпию, да и я не лучше. Надвигаюсь на неё, она пятится и врезается спиной в двери лифта. Нависаю над ней, упираясь руками в железную поверхность и шиплю:

– Быстро рот закрыла, извинилась и пошла вещи собирать. С завтрашнего дня живёшь со мной! Разговор окончен.

– Как мне извиняться-то с закрытым ртом, а, Роман Андреевич? Вы, когда пьяны, такую чушь несёте. Жить я с вами буду только в ваших мечтах. Отойдите. Я хочу уйти.

– Всё сказала? Ещё раз мне выкнешь – пеняй на себя. Никуда не пойдёшь, пока я не разрешу.

– Это ещё почему?

Бесит она меня сейчас – не то слово. Однако её близость вызывает резкий прилив крови к паху. Дурдом. Самый настоящий дурдом. Я помешан на этой ненормальной. Не лечится. Уйти она хочет, как же. Не пущу!

Злость яростно ухает в висках, волны похоти взрывами прокатываются по телу, а от алкоголя кровь бурлит, сжигая здравый смысл.

– Потому что я тебя купил, – рычу в её наглый рот, из последних сил борясь с желанием порвать нимфу в клочья. Ну, то есть: залюбить до потери сознания. Именно залюбить. Только так, никак иначе. Люблю я эту ведьму. До рези в глазах люблю. Никуда она от меня не денется. Не позволю.