Он хлопнул водку залпом, как воду от большой жажды, не чувствуя ни запаха, ни вкуса, поставил на стол пустой стакан и объяснил:

– Вам же срочно надо было, вот мы и полетели…

– Да, блин, конечно, срочно! – драл горло бригадир. – У меня вахта бухает третий день. План летит, начальство меня имеет каждый день, куда ни попадя! Ты мне три дня назад уже срочно нужен был, я ж…

– Через Черное Озеро… – договорил Захар.

И рухнула потрясенная тишина, как тогда, в вертолете, когда выбрались….

– Е-е-е… биться сердце перестало! – протянул кто-то из буровиков ошарашенно.

И вдруг, как отмашку дали – заговорили, загалдели все разом, расспросы-перерасспросы, водки налили, быстро баньку растопили. А как еще! У мужиков вон какой стресс, словно черт их за пятки хватал, спасать надо!

Юрку почти на руках в баньку отнесли. Ну, банька – это громко сказано, так, закуток приспособленный, но топилась исправно, и пар держала как надо! Парились долго, меняясь на венике – ничего, отошли вроде, взбодрились, а водочки махнули – верного русского средства от любых напастей – так и ожили…

Но – странное дело: захмелевший Иваныч и Юрик в деталях рассказывали, как трясло-кидало машину, что там в железе вертолетном отказывало, как чудом не рухнули, перемежая повествование смачным матом и беленькой, но ни они, ни Захар ни полсловом, ни намеком не заикнулись о том, что видели в том озере.

Захар рассказывал об этом только деду и отцу: сидели как-то зимой у деда Захария в избушке мужской компанией…

Ну, говорил еще с теми, кто и сам это видел, но таких три человека всего-то и нашлось, а больше – никому, даже жене, вроде бы самому близкому и любимому человеку.

И, как ни странно – вот сейчас Зине.

– Иваныч под утро мне признался, что в прошлый раз, когда летал над озером, тоже еле вертушку из штопора вывел. Его предупреждали, что место это – гиблое. Предполагали, что как-то это связано с магнитной аномалией. Но больше никто ничего про те места не знал, а озеро в первый раз туманом затянутое стояло, он ничего и не видел. Сказал мне: «Видать, Захар, это ты им понадобился, вот они и открылись: я же слышал, как они тебя звали, и Юрка слышал!»

– Жуть какая, – прошептала Зинаида из темноты.

– Да, жуть. Мы так никому и не рассказали, как бы настойчиво ни расспрашивали. А где-то через полгода мы с Иванычем нашли старожила одного, он нам и поведал, что это заключенные – их не то в тридцать восьмом, не то в тридцать девятом году туда НКВД вывез. Всех на озере расстреляли. По слухам, они какой-то суперсекретный объект строили, и все политические – по пятьдесят восьмой, расстрельной статье. Озеро их тела в себя втянуло и сверху слоем льда накрыло. Это вечная мерзлота ледяная, еще с ледникового периода нетронутая. И действительно там какая-то сильная аномалия есть, туда зверь не ходит, птицы не летают, только изредка наведываются самые сильные шаманы, тайные обряды проводят. Говорят, души убиенных отмаливают.

– А ты с шаманом общался? – совсем уж тихим шепотом спросила Зинаида.

И подумала, что они похожи на детей, которые спрятались в темном месте и рассказывают друг другу страшилки замогильными голосами, сами пугаясь своих рассказов. Даже улыбнулась этой мысли…