Короткий коридор в толще камня, освещенный электрическим светильником, кабина из решетчатых балок, с золотой пластиной пола.

– Иди, Сын Неба! – Офицер отскочил в сторону. – Тебя встретят.

– Тускуб?

Почти незаметная заминка.

– Тускуб.

Лось вошел в клеть. Кабина сразу пошла вверх. Поплыли мимо искристые стены колодца. Горизонтальный штрек, солдаты. Кристаллические стены. Еще тоннель, пещера, тоннель, тоннель… Лось насчитал шесть перекрестков, пока клеть не выбралась в большую пещеру, освещенную естественным светом через окна в потолке.

Металлический помост. Клеть остановилась. Лось шагнул на помост, огляделся быстро.

Пещера казалась мрачно-бездонной. Он заглянул вниз и на большой глубине увидел острый блестящий конус. Ракета! – мелькнула догадка. Клеть доставила его в шахту, где стояла готовая к пуску ракета. Странно, что он не заметил наклона колодца, когда поднимался вверх. Хотя при малой силе тяжести все возможно. Где же Тускуб?

Он оглянулся.

Клеть исчезла. Вернее, ушла вниз, нырнула в боковой колодец. Его оставили одного. Неужели обманули?!

Что-то заскрежетало, словно цепи якоря в клюзе.

Из боковых тоннелей, выходящих в пещеру, – их было четыре, – выползли металлические помосты на салазках. На них стояли желтомундирные марсиане. Личная гвардия Тускуба. Один помост продвинулся дальше всех, до середины пещеры. На нем появились люди в черных плащах с капюшонами, один вышел вперед. Усы, борода… Тускуб!

Сердце екнуло.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

Лось перевел дыхание. Язык стал толстым и шершавым, мешал говорить. Руки затряслись.

– Здоровеньки булы, – сказал он почему-то по-украински, хрипло, поправился: – Ра тао цха Тускуба.

Лицо бывшего властителя Марса осталось неподвижным, лишь борода шевельнулась, когда он заговорил:

– Что надо Сыну Неба под землей? Зачем он вернулся?

– Ты знаешь, – обрел уверенность Лось. – Твоя дочь – моя жена перед богом. Я вернулся за ней. Где Аэлита? Тускуб ответил не сразу, голос его напоминал ворчание одряхлевшего льва:

– Она не жена Сыну Неба. Аэлита предназначена в жертву богу Хао и будет ему отдана.

Лось покачал головой:

– Тебе мало тех миллионов подданных, которых ты уже принес в жертву? Ради чего? Ради власти? Или ты хочешь вообще уничтожить жизнь на Туме?

– Сын Неба не понимает наших законов и тревог. Что ему Тума?

– Может быть, я и не понимаю, но верю глазам, которые видят только разруху и смерть. Но я действительно не хочу вмешиваться в ваши дела. Отдай мне Аэлиту, и я улечу обратно.

Глаза Тускуба сверкнули.

– Она… не захочет тебя видеть…

– Сначала ты спроси ее. Она звала меня по радио, я прилетел. Вызови ее сюда и спроси.

– Ты напрасно вернулся, – покачал головой Тускуб. – Однажды мы уже убили тебя, но силы тьмы воскресили Сына Неба. Теперь такой ошибки мы не допустим. Ты будешь принесен в жертву вместе с моей дочерью, и тогда над Тумой засияет заря новой жизни.

– Безумец, – усмехнулся Лось. – Жертвы никогда не предвещали зарю новой жизни, но становились началом заката цивилизаций. Твоя бредовая мечта убить всех, чтобы спасти кучку бездельников и себя самого, приведет к катастрофе. Одумайся, пока не поздно. Твой враг не Хусан, твой враг – ты сам.