Даже люди, считавшие подобные вещи едва ли не… романтичными[79], зачастую приходили в ужас. Возможно, еще и потому, что на землях Империи такая «мода» не слишком прижилась. Да и в России Павел весьма жестко отнесся к таким «модникам», повелев считать это сатанизмом, – с соответствующими для восемнадцатого века последствиями.

Грифич к такой моде также относился резко отрицательно, вполне закономерно привязывая ее к сатанизму и масонам, так что на его землях такие случаи пусть и бывали, но не афишировались. Теперь же разгул террора с сопутствующими последствиями дал ему возможность ужесточить идеологический контроль. Масонов и любителей «европейских ценностей» стали давить еще более жестко.

Дело не только в неприятии подобных вещей: Игорь увидел в этом потрясающую возможность окончательно оторвать Унию и Империю от остальной, «неправильной» Европы. Ведь несмотря на вражду с Францией и Англией, на эти страны до сих пор оглядывались, пусть и невольно. Теперь же Рюген хотел, чтобы у его подданных мысли об этих странах вызывали рефлекторное отвращение.

Поэтому…

– Знаешь, Андрей, – задумчиво обратился он к Траубу, когда они прогуливались по набережной после совместного ужина, – пришла мне такая мысль… диковатая… Ну знаешь, мне иногда приходят такие…

Император неопределенно покрутил рукой, и глава МИДа понятливо хмыкнул, прикрыв глаза.

– Выкладывай, Сир – я же помню, что именно подобные дикие идеи позволили тебе встать во главе Империи.

– Как тебе идея Империй Света и Империй Зла, соответственно? То есть Римская и Русская Империи – Свет, а Франция и Англия – Зло.

Трауб ошарашенно замолк, и Померанский принялся развивать идею:

– Смотри: что мы, что Россия – весьма социальные государства. Всеобщее образование… и пусть в России это пока что дело будущего… умеренные налоги, всяческая забота о подданных… Вон даже расходы на содержание дворов у нас с Павлом, вместе взятых, – меньше, чем у одной только Англии, причем раза этак в два. Ну а рассказывать тебе, как живется в Англии простым крестьянам или ремесленникам… Да и во Франции сейчас творится такое, что иначе чем сатанизмом назвать нельзя.

– Знаешь, Сир… – ошеломленно выдавил из себя Трауб, – это ИДЕЯ. Оформить ее нужно, да с русским императором посоветоваться… Согласуем… А я думаю, он против не будет… Подготовим все как следует, да и ударим!

Павел был «за», и даже очень. Учитывая резко возросший авторитет РПЦ, после того, как ее возглавили «нестяжатели», именно России подход с «Империями Света» и «Империями Зла» давал наибольшую выгоду.

К сожалению, возникла и проблема…

«Не могу сказать тебе, насколько стыдно писать такое, но в грядущей войне со странами Зла я скорее всего не смогу тебе серьезно помочь.