Я смотрю на другие фотографии на стене, другие свадебные фотографии, которые у нас есть и сохранены, как трофеи. Думает ли она о той ночи, когда смотрит на них? Помнит ли она, как в тот вечер улыбалась другому мужчине, когда он разгружался на ее хорошенькое прелюбодейное личико?

Я просматриваю групповые фотографии в рамках, развешанные в коридоре, пытаясь найти кого-то, кто мог бы быть тем мужчиной, который трахал мою невесту. Но я никого не вижу. Я вижу улыбающихся родственников, смеющихся друзей, восхищенных коллег и нет никого с загорелой кожей или средиземноморским цветом лица. Никого, кто соответствовал бы тому, что я о нем знаю.

Стыд прожигает дыру в моем сердце. Я считаюсь главным мужчиной в ее жизни, но мы оба знаем, что это неправда, она знает это уже шесть гребаных лет. Я никогда не доставлял ей такого сильного, животного удовольствия, которое она получила от него той ночью. Я никогда не трахал ее так долго, так глубоко и так сильно, как он. Я никогда не превращал ее в свою грязную шлюху и не кончал на ее улыбающееся лицо. Но он это сделал. И все это за одну ночь. Еще до того, как я сделал ее своей женой.

Я бросаюсь обратно к компьютеру и тычу пальцем в коврик для мыши, открывая папку со всеми нашими официальными свадебными фотографиями. Я просматриваю их снова и снова, пробираясь через все групповые снимки, пытаясь найти то, что я упустил, единственное лицо в толпе, этого самодовольного, ухмыляющегося ублюдка, который знает, что позже будет трахать мою жену.

И снова я никого не вижу. Я просматриваю каждую групповую фотографию, снова и снова, но нет ни одного тела, которое соответствовало бы тому, что я знаю об этом человеке. Никто не выглядит загорелым или европейцем, никто не стоит подозрительно близко к моей жене.

Никто с массивным, толстым, выпирающим членом, спрятанным под брюками, готовым выскочить и покрыть красивое лицо моей Юлечки своим жемчужно-белым семенем. Моя мужественность содрогается в штанах, реагируя на образы, которые были выжжены в моем мозгу. Я пытаюсь убедить себя, что мой член дрожит от гнева, как и все остальное во мне.

Я пропускаю все постановочные групповые фотографии, снимки семьи и свадебной вечеринки, а также меня и моих друзей, двигающихся сквозь день с молниеносной скоростью. Вот мы с Юлей стоим перед нашим отелем, держась за руки в счастливом браке, а потом мы наслаждаемся нашим первым танцем как муж и жена. За три часа до того, как она отсосала член незнакомца, как она наклонилась и позволила незнакомцу трахнуть ее, как она улыбалась ему, пока он разгружал свои яйца на все ее лицо.

Кто это?

Картинка за картинкой. Улыбающееся лицо за улыбающимся лицом. Гость за гостем. Я просматриваю все наши официальные фотографии, одну за другой, уделяя пристальное внимание каждому человеку на каждой фотографии. Я не вижу никого, кто мог бы быть этим парнем. Парнем, который трахнул мою невесту. Растягивал киску моей жены своим огромным толстым членом.

Осознание того, что он намного больше меня, скручивает мои внутренности.

— Бля! — повторяю я и стучу кулаком по столу. Я не могу этого отрицать. Я не могу этого сделать. Этот парень, блядь, делает вещи. Я видел выражение глаз Юли, когда она взяла его в рот, как ее киска, такая мягкая, гладкая и тугая, растянулась и сжала его жадный, пульсирующий член. Я видел удовлетворение в ее глазах, когда она гордо демонстрировала его вязкую сперму как трофей.