Следствие по неудавшемуся мятежу тем временем продолжалось – император твердо решил выловить все «хвосты». И они вылавливались порой в самых неожиданных местах. Владельцев «хвостов» нейтрализовали по привычной, уже проверенной схеме: допрос, затем по уровню сотрудничества со следствием и степени вины – полное или частичное лишение собственности, ссылка или монастырь.

Казна пополнялась ударными темпами, а Петр действовал по прежней схеме – раздаривал часть (не больше трети) имущества сторонникам и просто беднейшему служивому дворянству, кроме крестьян с их наделами, которых он переводил на себя. Популярность его в народе и в среде того самого служивого дворянства взлетела до небес, и ясно было, что теперь никакие мятежи императору не страшны – свежеиспеченные владельцы поместий голыми руками порвут мятежников. И дело тут не в благодарности, а в страхе за поместья – теперь уже свои… Правда, это не гарантировало безопасность от яда.

У Рюгена тоже нашлись дела, помимо того, что он невольно стал одним из следователей… Именно невольно – желания влезать в дрязги и обзаводиться потенциальными «кровниками» у него не было. Так вот, следователем он оказался неожиданно грамотным. Развитый интеллект, отсутствие предвзятости и взгляд на проблемы под другим углом здорово помогали.

Много времени отнимал и Шляхетский корпус – родные некоторых учеников были замешаны в недавнем мятеже, и в итоге сами ученики вылетели из Корпуса. Жестоко? Нужно было заступаться? Да нельзя… Во-первых, «поражение в правах» у многих было таким, что они даже перестали быть дворянами, а во-вторых, ссоры «мятежников» с «лоялистами» дошли до поединков, и были уже раненые. Ну и, кроме того, зачем оставлять в Корпусе явных врагов?

Единственное, что он сделал, так это смог настоять на отправке старших по возрасту учеников не просто в ссылку или там в солдаты, что было нормой по местному законодательству, а в Сибирь – в качестве писцов и чиновников. Грамотных людей… да и людей вообще, там сильно не хватало, так что, коли не будут вовсе уж ленивыми дураками, выплывут сами и «вытянут» хоть немного регион. Ну а умные еще и благодарны останутся, все-таки не солдатчина…

– Отомщу, – шипел Пашка Антипов, которого прямо из Корпуса отправили в Сибирь в качестве ссыльного, – батюшку моего Грифон клятый…

– Бах! – прилетела оглушительная затрещина от двоюродного брата Савелия.

– Болван! – негромко, но истово, сказал Савелий, оглядываясь на дверь, за которой дежурили солдаты. – Мститель гребаный! Ты кому мстить собрался, Грифичу? А что батюшка твой да мой в заговоре увязли, забыл? Мы проиграли, братан, проиграли! И ссылка в Сибирь, да не в железах – милость великая. Побудем в чиновниках мелких, а там и карьеру сделаем. В Сибири оно как бы не попроще, чем в Петербурге, людей там вообще мало, а грамотных и подавно.

– Батюшку мово… – всхлипнул Пашка. Снова затрещина…

– Так не повесил же, дурень! В бою убил, по чести! Это – нормальная смерть для дворянина.

Пашка разрыдался, и Савелий обнял братана, хотя и у самого глаза были на мокром месте. Отец да дядька… но винить кого-то в их смерти глупо, они сделали ставку, поставив на кон свои жизни, и проиграли. А выиграли бы, так другие Пашки и Савелии сейчас рыдали…