–А что рисуешь?

–Ну, по-разному… Я самоучка… Мой предел пока- студия ИЗО в нашей школе… Так что в основном руководствуюсь чувствами и эмоциями… Ну и как рука ляжет… Люблю рисовать лица… Глаза… Мне кажется, глаза многое говорят о человеке. Хотя зачем я это говорю… Звучит очень банально, все так говорят…

–Любимый художник?

–Ван Гог…

–Почему именно Ван Гог? Разве это тоже не банально?

–Нет, не банально… Я люблю Ван Гога не за «подсолнухи», как другие… И даже не за отрезанное ухо… Непризнанный гений, пугавший современников своим новаторством, резкостью и несдержанностью… Ему удалось продать всего несколько картин при жизни… Людям понадобилось не одно десятилетие, чтобы понять и осознать величие гения его несдержанных, подчас даже резких полотен… Смотрели «Сны Акиры Куросавы» Мартина Скорсезе? «Пейзаж, похожий на картину, не годится для картины… Когда я вижу красоту природы, я просто растворяюсь в ней. А потом, будто во сне, картина получается сама собой. Но ее так трудно удержать внутри. И тогда я разгоняюсь, как паровоз. Я работаю, как раб». Удивительный человек… Бессмертное творчество…

Я одновременно удивляюсь и усмехаюсь про себя… Какой забавный у нее английский- с ошибками, но такой беглый, а главное- она легко и непринужденно передает мысли, далеко не глупые мысли, такие не заучишь шаблонно, чтобы произвести шапочное впечатление… Это многого стоит…

–А Вы?-спрашивает она инициативно,– любите рисовать?

Самое забавное в моей ситуации, что ведь я правда, люблю… Дело в том, что моя мать- крутой архитектор, которая в буквальном смысле слова посвятила свою жизнь тому, чтобы я пошел по ее стопам, выбрал «благородную» профессию, как она любила говорить, косвенно намекая, что дело отца- всемирно известного бойца, пусть и принесшее ему славу и богатство, это далеко не тот путь, который стоит выбирать мальчику, родившемуся, как говорят в США, с серебряной ложкой во рту (прим. to be born with a silver spoon in one’s mouth-родиться в богатстве и достатке). Так вот, в моей ситуации смешно то, что я тоже архитектор. По крайней мере, отучился на архитектурном, вот только никакой тяги работать по специальности у меня никогда не было… Зато была тяга к боям… Извечная драма нашей семьи и постоянный повод для моей матери переживать и закатывать сцены отцу…

– Люблю… -выдаю я,– и неплохо, кстати, умею это делать…

Не знаю, зачем я это добавил, точно не для того, чтобы хвастануть… Наверное, чтобы ее заинтересовать, повести разговор на эту тему дальше…

–Вы художник?

–В каком-то смысле,– отвечаю, усмехаясь про себя…– я архитектор… Правда, не работаю по специальности.

С лицом Бэллы происходит что-то удивительное. Оно вмиг озаряется, становится таким восторженным, искренним.

–Архитектор… Это моя мечта… Я считаю, на свете нет профессии лучше и благороднее… Созидать пространство вокруг себя…

–Сколько тебе лет? Все еще впереди… Научишься…

Она воодушевлена, закусывает губу, видимо, думая, говорить мне правду о возрасте или нет.

–В смысле, еще не поздно поступить в институт… Или ты уже учишься?

–Не учусь…-отвечает она, словно вмиг погрустнев,– мне девятнадцать… Пробовала, но провалилась… Не… смогла поступить…