— Пообещай, что они заплатят. — попросил я, глядя в глаза названного дядьки.

— Кто? — нахмурившись спросил военный.

— Все они, кто год за годом ломали систему, которая должна служить людям и государству. — четко проговорил я.

— Я не буду давать тебе новых обещаний. — ответил Роман. — Выполни свою часть, и когда повзрослеешь, сам решишь, что делать с виновными.

— Что будет с Меньшиковыми? — настойчиво спросил я.

— Все зависит от того, что ты передал. Если все подтвердится — им будет очень несладко. Это я могу тебе гарантировать. — Роман вновь протянул ладонь, и я нехотя вложил в нее оба камня. — Удачи тебе на экзаменах. Не подведи нас, и удачи.

— Я со своей задачей справлюсь. — усмехнулся я. — Но и от вас прошу того же.

— Увидимся. — серьезно кивнул дядька, и стоило ему запрыгнуть в кабину как машина сорвалась с места, подняв целый фонтан брызг.

— Сашка… а ты кто? — спросил меня вполголоса Леха, когда мы возвращались в барак. — Ты же знаешь кто это был, да?

— А ты знаешь? — удивленно посмотрел я на него.

— Сложно не узнать генерала гвардии. — усмехнувшись проговорил Шебутнов, и на долго замолчал. Как и большинство остальных студентов. У каждого были свои мысли. Но во многом они сходились — на экзаменах мы алфавитовцев сотрем в порошок. Не оставим камня на камне. Мы поставим их на то место, где они должны быть. Иначе случиться самое страшное — мы сами перестанем себя уважать.

Утром на пробежку вышли все из ТУФ. Вообще все, с первого по третий курс. Я такое видел первый раз, а судя по удивлению встретившихся нам старшекурсников с других факультетов — они тоже. Но уже к восьми Таран увел своих парней, получив от нас пожелания удачи, а от меня лично — рекомендации по завтраку.

Когда второй и первый курсы ТУФ завалились в столовую — третьекурсники уже поели и сидели отдельно, в углу, сгрудившись возле одного стола и что-то обсуждая. Даже любопытный Леха, пытавшийся пролезть и подслушать, вернулся ни с чем, так что нам осталось только насладиться завтраком. У нас сегодня формально последний день подготовки к испытанию, и, хотя я рассчитывал посмотреть за схватками третьего курса — больше концентрировался на собственном возвышении.

— Собрались! У нас будет только один шанс. — мрачно, но решительно произнес Таран. — Всем удачи. ТУФ — сила.

— Сила! — хором ответили ему одногруппники, и под дружные подбадривающие выкрики с нашей стороны третий курс отправился на полигон. Мы тоже сильно задерживаться не стали, присоединившись к ним всего через двадцать минут. Для меня было странным, что вместо удобного крытого стадиона, или даже просто уличного, администрация проводит испытания под дождем.

Все вопросы исчезли, когда мы дошли до своего обычного места тренировок. Склон одного из холмов был полностью занят навесами и палатками, прикрывающими от дождя. Под центральным из них расположились преподаватели, судьи, и множество совершенно незнакомых мне взрослых людей в уличной, но даже издали видно, что дорогой одежде.

Меха, черные шубы, явно не из искусственного меха, торчащие вверх шапки. Весь их вид говорил о достатке, самоуважении и «адекватном», по их мнению, ЧСВ. Тем удивительней было что среди богатеев большую часть занимали дамы и девушки примерно моего возраста. Лет шестнадцать — семнадцать, не больше.