Отец умолчал про алмазы, которые нужны короне. Скорее всего, именно их пришлось вывозить, а не людей. Но меня эти ценные минералы не интересовали. Гораздо важнее то, что происходило там, на Дельране.

— Под их прикрытием? Значит, у нас всё плохо?

— На мой взгляд, могло быть и лучше, — совершенно серьёзно заметил отец. — Но у шеатар другие объемы, отсюда и увеличенный контингент охраны. Но это не моя забота.

— А как там сейчас?

— Думаю, напряжённо. Но не настолько, как ты себе это нарисовала, — добавил он и попытался улыбнуться. Так я и поверила! — Изначально нападение вообще было произведено не на нашу территорию. Это потом были попытки прорваться любым способом.

— Понятно, — вздохнула я и замолчала. Планета не маленькая. И нет смысла спрашивать, что было вначале, а что в конце. Гораздо важнее сейчас, что отец дома.

А ещё, был бы жив и здоров мой оборотень… Мой, иначе просто быть не может.

Отец зевнул, прикрывая ладонью рот. И я спохватилась. Он ведь очень устал. Вон и тёмные круги под глазами от напряжения и регулярного недосыпа.

— Ладно, дочь, пошёл я спать. А то сейчас усну прямо тут в кабинете.

С момента нашей беседы не прошло и трёх часов, как отца вызвали в управление. Вот же! Неужели нельзя без него обойтись? Мне казалось, что всё это связано с ситуацией на Дельране. А подобные мероприятия не терпят отлагательств.

Как нам рассказал поздно вечером вернувшийся генерал, у него состоялась встреча с императором и военным советом. Папе пришлось обрисовывать ситуацию на той планете, что он увидел со своей точки зрения. А больше он нам ничего не рассказал. Но я понимаю, просто секретов у генерала Елагина секретов стало на один больше.

И только когда на закате мы все устроились пить чай на веранде, отец, глядя на меня, обронил:

— Там всё налаживается, не волнуйся.

— А он? Когда вернётся?

— Не знаю. — Отец повёл плечом. — Это не минутное дело. Жди.

А спустя три дня отчёты о доставке моих сообщений Богарту посыпались как горох. Дети уже спали, а я как раз только вышла из ванной, поэтому схватила коммуникатор сырыми руками.

— Что? Хол? Ёлки! — шипела я.

С рук капало, с волос капало… И пока аппарат честно показывал, что он работает, звоня тихим колокольчиком, я спешно взялась за полотенце, торопясь поскорее стереть с себя влагу. Вызов от Холгера раздался, словно по команде: я заворачиваю волосы в полотенце, закидываю его на голову, смотрюсь на себя в зеркало…

— Юлька, привет! — раздаётся в динамике родной голос, а я молчу. Но не от того, что обижена или жду дальнейших слов. Просто горло перехватило, а слёзы прорвались наружу. Я ведь так ждала его звонка! Боялась, что может произойти что-то непредвиденное. — Юля, я буду у тебя через час. Ты где?

– Привет. Я дома, конечно же. Приезжай, — ответить удалось с трудом. И я сама себя не узнавала. То напряжение, что давило на меня несколько дней подряд, вдруг стало улетучиваться. Ослабли стягивающие грудь и голову путы. Он приедет… Скоро!

Бросила на себя взгляд в зеркало и ужаснулась. Розовощёкая, со следами слёз на щеках, в махровом халатике и в тапках с меховыми помпонами, с пёстрым полотенцем на голове… Сама себе я напоминала то ли свинку, то ли курицу. Прелесть, а не мечта мужчины!