— Пожалуй, — согласился шеатар, глядя, как я поворачиваю извилистую ручку крана, из которого прямо в чашку полилась вода.

— Что думаешь дальше делать? — поинтересовалась я, проделывая всё то же самое, но уже для себя.

Как-то неправильно всё происходило. Слишком мирно. Хотя бить посуду это точно не выход. А вот кому-то заехать в глаз или наступить на хвост, я бы могла. Но не сегодня, много раньше. Сейчас же не зная, что ещё сказать, я просто взяла конфету и, глядя на Богарта, принялась её разворачивать. Блестящая обёртка шелестела, привлекая внимание. А мы молчали. Я, потому что ждала ответа. Он, скорее всего, думая, с чего начать. И этот стол, разделяющий нас, явно не способствовал активизации умственной деятельности снежного барса. Вот если бы мы снова вместе сели на диванчик. Но нет, пусть будет, так как есть. Иначе я за себя точно не ручаюсь.

— Ты знаешь, что я приехал разыскивать тебя. — Голос оборотня звучал ровно. И только такая же, как и у меня, конфета не давала пальцам Холгера покоя.

— Допустим.

— Поехали со мной! — вырвалось у шеатара. — Не могу больше без тебя… без вас. Понимаю, сволочь и гад. И ещё как угодно назови… Только будь со мной! Думал, с ума сойду, когда увидел тебя с Красновым. А он, словно нарочно то коснётся, то обнимет…

Его голос, еще недавно звучавший ровно, сейчас проникал в меня, касаясь каждой клеточки, каждой капли крови. Я смотрела на Богарта и видела неподдельное страдание на дорогом мне лице. Любовь к нему обожгла и меня. Разлюбить не получится, знаю. И каждый день без этого оборотня напоминал мне каторгу, особенно теперь, когда он приехал и снова растревожил едва зажившее сердце.

— Помнишь, при нашем первом знакомстве ты резко реагировал на меня, злился. Это из-за моей матери? — поинтересовалась я, стараясь отвлечь себя от этих чётко очерченных губ, от носа с маленькой горбинкой. Видно когда-то сломал его, и скорее всего это произошло в драке. Меня затягивали, завораживали эти глубокие синие омуты. И пока была в силах, трепыхалась, пытаясь выплыть и не утонуть.

— Да. — Смена темы даже если и удивила шеатара, то он не подал и вида. — Я с первого дня не хотел верить в то, что меня к тебе тянет. Старался нарочно задевать, чтобы вызвать абсолютно любую реакцию, неважно какую. А твоя мать, она…

— Ты не знаешь, что с ней? — мой голос дрогнул. Я перестала мучить конфету, бросила её на стол, а руки спрятала на коленях. Пальцы сжались в кулаки от ощущения какого-то унижения. Нет, конечно же, дело было не в Холгаре. А в том, что даже о собственной матери мне приходится узнавать через кого-то. В то время как она сама могла бы хоть раз в год написать письмо или даже пару строк…Я была бы рада…

Похоже, моя реакция не укрылась от оборотня. Он снова нахмурился, но комментировать моё поведение не стал. И не надо.

— В последний раз я видел её год назад. Кажется, живёт в столице с отставным военным.

Отчего-то я не удивилась. Думаю, моя мать любит мужчин при чинах.

— Потом я злился на себя. А когда Ален начал посматривать в твою сторону с явным интересом, то окончательно понял, что зверь не примет другую. Только тебя. И другому не уступит.