— Ваше величество, я отправила письмо вашему мужу, — сказала я. — Будем молить Господа, чтобы король прочел его и поспешил к вам. Тогда у нас будет веселое Рождество.

Королева даже не улыбнулась нарисованной мною картинке.

— Он не приедет, — тоном безмерно усталой и разочарованной женщины ответила она. — А если и приедет, я уже не увижу, как он поскачет мимо дворца в Хатфилд.

Она закашлялась, прикрывая рот платком. Служанка поспешила к ней с плевательницей.

— У меня для тебя есть другое поручение, — сказала королева, когда к ней вернулась способность говорить. — Вам с Джейн Дормер нужно будет съездить в Хатфилд.

Она замолчала. Я ждала дальнейших слов.

— Вы должны попросить Елизавету поклясться своей бессмертной душой…

— В чем, ваше величество?

— В том, что если она унаследует трон, то сохранит в Англии истинную веру.

Голос Марии звучал чуть громче шепота, однако убежденность в собственной правоте оставалась все такой же непоколебимой.

— Она не даст такой клятвы, — возразила я, зная приверженность Елизаветы протестантизму.

— Тогда я не объявлю ее своей наследницей, — сказала королева. — Трон унаследует Мария Стюарт, и французы получат власть над Англией. У Елизаветы есть выбор: либо сражаться за трон, если найдется достаточно глупцов, согласных ее поддержать, либо взойти туда на законном основании, имея мое благословение. Но она должна поклясться, что сохранит в Англии католическую веру. И это должно быть ее искренним намерением.

— Откуда мне знать, каковы искренние намерения принцессы? — спросила я.

Королева слишком устала и даже не повернула ко мне головы.

— Взгляни на нее очами своего дара. Я в последний раз прошу тебя сделать это для меня. Отбрось все личные суждения о Елизавете, взгляни на нее, и потом скажешь, что будет наилучшим выбором для моей Англии.

Я не посмела спорить с Марией и напоминать ей, что дар не подчиняется моей воле. Ниточка, соединявшая ее с жизнью, была совсем тонкой. Только желание выполнить свой долг перед Богом — Богом ее матери — и перед страной своего отца еще поддерживало жизнь в истерзанном теле Марии. Если она получит от Елизаветы обещание сохранить Англию католической, подчиненной святейшему ватиканскому престолу, она сама оборвет эту ниточку.

Я поклонилась и молча вышла.

Джейн Дормер еще не до конца оправилась после болезни. Вдобавок ее силы были подорваны преданным ухаживанием за королевой. В Хатфилд она отправилась в королевском паланкине, поставленном на повозку, поскольку ехать верхом не могла. Я посадила Дэнни впереди себя. На дороге в Хатфилд мы были далеко не единственными путниками. Я видела, сколько великолепных лошадей двигалось туда, неся своих всадников и всадниц от умирающей королевы к лучащейся здоровьем и молодостью наследнице престола.

Старый дворец сиял огнями. Похоже, там шло очередное празднество.

— Я не преломлю с нею хлеб, — заявила Джейн Дормер. — Давай попросим о встрече с нею и сразу же уедем.

— Джейн, нам всем не помешает подкрепиться, — сказала я, смотря на все это более здраво. — Конечно, если здешний хлеб вам не лезет в горло, вы можете голодать. А вот мы с Дэнни очень хотим есть.