Когда мы отправились домой, уже смеркалось. Я попросила Монику и Марселя, чтобы они вместе со мной дошли до дома госпожи Трумпф. Мне нужно было забрать там корм для Бианки. Втроем его было легче нести.

Мы подошли к «ведьминой избушке». Она находилась всего в нескольких сотнях метров от нашего дома, рядом с лесом. Сад был довольно запущенным, потому что хозяйка уже много лет не обрезала деревья и кусты. Мы обошли вокруг дома, потому что условились с госпожой Трумпф, что она оставит корм на террасе. Чтобы туда попасть, нам пришлось осторожно пробираться через кустарник.

Уже почти совсем стемнело, и нам было немного страшновато, хотя с нами были Мани, Наполеон и Бианка. Присутствие Вилли не придавало нам уверенности. Он боялся больше всех и старался держаться поближе к Бианке. Мы шли молча. Даже Моника не произнесла ни слова, а это что-нибудь да значит. И тут я поняла, почему нам всем так не по себе. Кругом царила гробовая тишина. Мы непроизвольно затаили дыхание…

Мы осторожно двигались к террасе. Время от времени под ногами с треском ломались сухие ветки. Наконец мы добрались. Корм действительно стоял на террасе. Но что-то было не так. Мы испуганно огляделись по сторонам. Собаки вдруг зарычали. Бианка подбежала к двери террасы, и мы заметили, что она лишь слегка прикрыта. Всунув морду в щель, Бианка открыла дверь, вбежала в дом и начала лаять. Постепенно лай становился все тише, а потом утих совсем. Мы подождали еще некоторое время, но Бианка не выходила. Тихонько позвали ее. Никакого ответа. Я осторожно огляделась по сторонам. Моника стояла бледная как мел. Пудель прыгнул к ней на руки, и она пугливо прижала его к себе.

Марсель пришел в себя первым. Он знаком попросил меня придержать Мани и Наполеона, и я взяла их за ошейники. В голове мелькнула мысль: «Как хорошо, что я успела научить Наполеона выполнять команды!» Марсель вдоль стены осторожно подошел к двери, вошел внутрь и включил свет. Спустя несколько минут, которые показались мне вечностью, он выглянул из двери и махнул нам рукой, приглашая войти.

– Кажется, никого нет, – шепнул он.

Я вместе с двумя собаками последовала за ним.

– Я ни за что не пойду, – заявила вдруг Моника.

– Хорошо, оставайся здесь, – решил Марсель.

Но перспектива остаться одной на террасе понравилась ей еще меньше, и она вслед за нами вошла в дом. Мы оказались в гостиной. На этот раз беспорядок показался мне не таким уютным, как раньше. Во всей обстановке было что-то угрожающее.

– Здесь были воры, – уверенно заявил Марсель.

– Нет, здесь всегда так, – ответила я.

Но он возразил:

– Взгляни-ка. Дверь взломана.

Он был прав. На косяке двери отчетливо были видны повреждения. И тут я поняла, почему беспорядок не показался мне уютным. Все таблицы были сброшены со стен, а мебель – сдвинута со своих мест. Все было как в детективном фильме, где шпионы обыскивали квартиру в поисках микрофильма. Мне вспомнился ночной кошмар. Я ведь хотела сегодня соблюдать осторожность, а вместо этого стою в пустом доме, где только что побывали воры. А может быть, они еще здесь? Кровь громко стучала у меня в висках.