– Чем больше я думаю о боли, – ответил Гольдштерн, – тем сильнее она становится. Говорить о боли – это все равно что удобрять сорняки. Я уже много лет назад отучил себя жаловаться.
Я от души поблагодарила его за хорошие советы и попрощалась. Напоследок Гольдштерн потрепал Мани по холке. А потом приветливая женщина-водитель отвезла нас домой.
Госпожа Трумпф
Вернувшись, я первым делом побежала в свою комнату.
Я не могла ждать до завтра, чтобы начать записывать свои успехи. Вот что у меня получилось:
1. Я быстро поняла все, что объяснил мне Гольдштерн.
2. Я приняла хорошее решение – экономить 50 процентов всех заработанных денег.
3. У меня будет своя «курица». Теперь я понимаю, что такое быть богатой.
4. Впервые в жизни я каталась на роллс-ройсе.
5. За последнюю неделю я заработала 37 евро; 18,5 из них пойдут на «курицу», 14,8 – в копилки успеха (по 7,4 в каждую) и 3,7 – на расходы.
6. Гольдштерн похвалил меня.
7. На следующей неделе я получу деньги за то, что ухаживала за Мани. Пять евро в день умножить на 413 дней – это 2065 евро. С ума сойти!
Я все еще не была уверена, что это действительно можно назвать успехами, но мне понравилось то, что я написала. Я гордилась собой и чувствовала, что моя уверенность в себе растет. Закончив писать, я решила за ужином осторожно завести с родителями разговор о долгах. Записку с четырьмя советами я сунула в карман джинсов.
Как только все сели за стол, я торжественно вытащила чек, который Гольдштерн передал родителям. Папа взял его, увидел сумму и удивленно воскликнул:
– Тысяча евро! За что это?
– За то, что мы все это время кормили Мани, – объяснила я.
– Я даже не знаю, можем ли мы принять такую сумму, – сказала мама. – В конце концов, Мани – это уже практически наша собака.
– Но эти деньги не помешают, – пробурчал отец. – Мы и так уже просрочили очередной платеж по кредиту. Все-таки какое-никакое, а подспорье.
– Я бы использовала для кредита только 500 евро, – вмешалась я, – а остаток положила бы в банк.
Папа с мамой бросили есть и уставились на меня. У них было такое выражение лица, как будто я опрокинула на пол полную тарелку супа.
– Вы только гляньте, – с иронией протянул папа, – всего один раз проехалась на роллс-ройсе и стала финансовым гением. Сусанна, я не уверен, что наша Кира общается с нужными людьми.
Я разозлилась:
– Всегда лучше платить по кредитам как можно меньше.
– Ну конечно, чтобы я всю жизнь работал на одни только проценты, – ответил отец.
Я кусала губы от злости и не могла вспомнить точно, что объяснял мне Мани. Я помнила только, что приходится все время брать новые кредиты, чтобы расплатиться по старым. «Ну ничего, – подумала я. – Поговорю с вами после того, как побываю в Америке и обзаведусь жирной денежной “курицей”».
– Детям еще рано разбираться в деньгах, – пробормотал отец.
Тут я уже не выдержала:
– У американского мальчика Дэрила уже к семнадцати годам было несколько миллионов. А вот о тебе этого не скажешь. И я тоже когда-нибудь буду очень богатой.
– Наверное, он получил их в наследство, – предположил папа.
– Нет, заработал. И я тоже заработаю, – возбужденно крикнула я.