Утвердившись в этом решении, я собрался подойти к патрульному, но в этот момент меня тихонько окликнули.

– Эй, дядя! – Голос принадлежал щегольски одетому парню с нависшей на глаза чёлкой из-под франтоватого котелка.

– Чего тебе… тётя, – усмехнулся я.

«Тётю» этот щегол спокойно пропустил мимо ушей.

– Я слышал, ты вроде как в Петроград собираешься, – продолжил он.

– Допустим, – не стал отпираться я.

– Тебе билеты нужны на сегодняшний поезд? – с надеждой спросил он.

– Что – есть лишние?

Парень подмигнул.

– Для хорошего человека всегда найдётся. Ну что – нужны тебе билеты или мне другого покупателя искать?

– А какие именно?

– Да любые: хошь в зелёный вагон, хошь в синий, хошь в жёлтый – там, как понимаешь, недёшево, но ты ж вроде с барышней будешь, так что мой совет – в жёлтый бери. Дорога длинная – хоть согреетесь, – он гнусно захихикал.

Ясно, спекулянт вокзальный, обыкновенный. Довольно распространённое явление как на советских, так и на российских вокзалах. Лишь продажа билетов по паспортам практически ликвидировала билетных спекулянтов как класс, но это, как порой говорила Дашка, не точно.

– За сколько продашь?

– Две цены, – ухмыльнулся он.

– Не пойдёт. Давай полторы.

Поломавшись для вида, он кивнул.

– Повезло тебе, дядя, я сегодня добрый. Полторы цены так полторы.

– Отлично. Тогда мне два билета в этот твой синий вагон, – сказал я.

– А что не жёлтый?

– Дорого выйдет.

Если я правильно понял объяснения Кати, жёлтый вагон или вагон 1-го класса это купейный, синий – плацкарт, а зелёный – общий.

Спекулянт поозирался по сторонам и тихо произнёс:

– Не здесь. Давай с вокзала выйдем, а то слишком много ушей.

– Пошли.

Его ухмылки и тон показались мне подозрительными. Я незаметно достал револьвер из кобуры и спрятал его в карман брюк. Нелишняя предосторожность.

Напротив вокзала находился сквер. Парень уверенно повёл меня к нему.

– Показывай билеты, – сказал я, когда мы остановились.

– Покажи деньги.

Я ненадолго высунул из внутреннего кармана кошелёк.

Спекулянт кивнул, достал из-за пазуху скомканную стопку билетов и, послюнявив палец, отобрал два.

– Сколько с меня? – спросил я.

– Полтинник за оба, – сказал тот, отводя от меня взгляд.

– Мы оговорились за полторы цены, – сказал я, хотя и понятия не имел, сколько именно стоит билет.

Но по поведению парня чувствовалось, что меня собирались развести.

– Молодец, дядя, уважаю, – заулыбался тот. – Сороковник – и не забывай, что пять из них уйдут на дело просвещения в транспорте.

– Хрен с тобой! – Я отсчитал купюры и протянул их парню.

Но вместо того, чтобы забрать деньги, тот внезапно осклабился. В его руках появился нож.

– Значит так, дядя, я передумал. Сделки у нас не будет. Вернее, сделка будет, но вот условия поменялись: ты мне отдаёшь свой кошель – я ведь вижу, что он у тебя набитый, а я за это не стану тебя резать. На мой взгляд, честно. – А на мой – нет, – покачал головой я.

– Пеняй на себя, дядя! – Спекулянт перекинул нож из руки в руку.

– Ты лучше на это посмотри, – я продемонстрировал ему револьвер.

– Сука! – Он с досадой сплюнул себе под ноги и убрал нож.