На следующем собрании эзотерического ордена тайного общества «Узор в Крупный Горошек» состоялись ежегодные перевыборы руководящих органов. Как повелось, Френсис переизбрали президентом, Сибил Андервуд — вице-президентом, Милдред — казначеем, а Дотти Найвенс — секретарем. Бетти Китчен на важные должности не избирали никогда. Из-за роста и военного стажа ей присвоили звание «сержант от геральдики», и, похоже, пожизненно.
Когда выборы завершились, Милдред пожаловалась:
— И что мы глупостями занимаемся, избираем одних и тех же.
Последовало еще одно голосование, одобрившее ежегодную ротацию руководства. Собрание постановило также, что необходимо пригласить на обед членов эзотерического ордена тайного общества «Рисунок в Мелкий Горошек» — организации, впрочем, родственной и нередко двигающей те же проекты, но с которой имелось некое дружественное соперничество, — и выработало конкретный план приема. Когда «Мелкие Горошинки» принимали их в Лиллиане, подавался куриный салат с ананасами, булочки с орехами и сливочный сыр. «Крупные» решили угостить товарок заливным из помидоров, булочками трех разных видов и сладким кремом «плавучий остров» на десерт. Сибил была мастерица готовить «плавучие острова». Ко всему прочему гостям на память следовало вручить прихватки для горячей посуды в крупный горошек.
— Это должно произвести на них впечатление, — объявила Бетти Китчен.
Визуальное наблюдение
Когда Клод в следующий раз подбросил его на болота, Освальд с головой ушел в работу. Он так увлекся, что ничего не видел и не слышал. Поднял ненароком глаза — а прямо перед ним, не больше чем в пяти футах, лодка, в ней смуглый человек, и взгляд у него такой, что у Освальда кровь застыла в жилах. Потянулись мгновения. Наконец человек взялся за весла, сделал пару гребков и, ни говоря ни слова, поплыл своей дорогой.
Когда вернулся Клод, Освальд описал ему незнакомца (седовласый, зелено-голубые глаза) и спросил, кто бы это мог быть.
— У лодки на корме лежала свернутая сеть? — спросил Клод.
— Лежала.
Клод кивнул:
— Я догадываюсь, кто это. И моя догадка верна.
— Кто?
— Ты хорошенько его рассмотрел? Это был Джулиан Лапонд собственной персоной.
— Креол?
— Он самый.
— Не очень-то дружелюбный у него вид, скажу я тебе.
— Само собой.
— Я не произнес ни слова.
— Оно и к лучшему. Кто его знает, что ему в голову взбредет.
— Что мне делать, если он вернется?
— Не вернется… уж ты мне поверь. Он всех нас презирает. Перенес бы весь свой берег куда-нибудь в Луизиану, если бы мог.
Клод оказался прав. Освальд больше не видел Джулиана.
С приходом теплых дней они стали брать с собой на болота Пэтси. Освальд часами рисовал, а она тихо сидела рядом.
Как-то он спросил у девочки:
— Послушай-ка, Пэтси, а ты уже знаешь, кем станешь, когда вырастешь?
Она задумалась.
— Наверное… Нет, не знаю.
— Что тебе нравится делать?
— Ну… мне нравится играть с Джеком. Я люблю птиц.
— Ага. Может, ты будешь ветеринаром? Знаешь, кто такой ветеринар?
— Нет.
— Доктор, который лечит зверей и птиц. Тебе нравится?
— Нравится. А настоящим доктором я могу стать?