Природа предназначила каждому быть императором. Природа создает только королей и королев, но мы никогда этого не принимаем. Кажется, это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Блаженство – единственный критерий того, приближаетесь вы к достижению истины или нет. Чем ближе вы подходите к истине, тем более становитесь блаженны; чем дальше вы от истины, тем больше становится страдания. Страдание – не что иное, как расстояние от истины; блаженство – степень приближения, близость. Когда человек становится с истиной одним целым, это высшее возможное блаженство, которое нельзя отнять, потому что расстояние исчезло, всякое пространство между вами и истиной исчезло.

Истина существует во внутреннем центре нашего существа, но мы существуем на его периферии. Мы живем на задворках, совершенно забыв дворец. Мы украсили небольшое крыльцо и думаем, что больше ничего нет. Мы нищие, сами осудившие себя на нищету. Природа предназначила каждому быть императором. Природа создает только королей и королев, но мы никогда этого не принимаем – кажется, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мы счастливы в своем страдании. Страдание дает нам нечто – и это эго. Страдание дает эго, блаженство его отнимает.

Нам хочется быть, хотя бы и в страдании; но мы не хотим исчезнуть. Но такова ставка в игре: человек должен исчезнуть, и только тогда возможны блаженство и истина.

Патология в человеке существует потому, что нам предназначено выйти за пределы, превзойти человеческое. Если вы не можете выйти за пределы человеческого, возникает патология. В вас есть внутренняя способность к этому, но если вы не дадите ей реализоваться, она обратится против вас и станет разрушительной.

Все творческие люди опасны, потому что, если им не позволить творчество, они станут разрушительными.

Человеческие существа – единственные на Земле животные, способные к творчеству; ни одно другое животное так не опасно, потому что ни одно животное не способно к творчеству. Животные просто живут, их жизнь развивается по определенной программе, и они никогда не сбиваются с предназначенного им пути. Собака живет собакой и умирает собакой. Она никогда не пытается стать буддой, но, конечно, и не сходит с ума, не становится Адольфом Гитлером. Она просто идет по накатанной колее. Она очень консервативна, ортодоксальна, буржуазна; все животные, кроме человеческих существ, буржуазны.

В человеческих существах есть нечто эксцентричное. Им хочется что-то сделать, куда-то попасть, кем-то быть; если же этого им не позволить, если они не смогут быть розой, то захотят быть сорняком, – но они хотят чем-то быть. Если они не смогут быть буддами, они станут преступниками. Если они не смогут создавать поэзию, они будут создавать кошмарные сны. Если они не смогут расцвести сами, то не позволят расцвести никому другому.

Все божественно! Пусть это будет для вас первейшей основой – это может изменить вас полностью.

Естественно, много раз вы забудете, что все божественно. Не беспокойтесь: как только вы снова вспомнили, продолжайте помнить. Не раскаивайтесь, что на час забыли. Это естественно… такая старая привычка; многие жизни мы жили с этой привычкой. Это так естественно. Не чувствуйте себя виноватым. Если хотя бы несколько секунд в двадцать четыре часа вы можете помнить, этого достаточно – так велик потенциал истины, так она сильна, что одной ее капли достаточно, чтобы разрушить весь ваш мир неистинного. Одного луча света достаточно, чтобы рассеять тысячелетнюю тьму.