К концу XVIII века появилось два противоположных подхода к производству карандашей — британский и континентальный; их различие в основном определялось наличием и качеством сырья. (Впрочем, такая история была характерна для большинства мануфактур того времени.) Графит добывать несложно, и богатое месторождение чистого графита удовлетворяло все потребности; в энциклопедии «Пертенсис», переизданной в 1816 году, в статье под заголовком «Борроудейл» утверждалось, что графитом из месторождения в долине озера Дервентуотер снабжался весь мир[128].
И все же в начале XIX века это был отнюдь не единственный источник сырья, о чем говорит другая статья в той же энциклопедии:
ЧЕРНЫЙ СВИНЕЦ… встречается в разных странах: в Германии, Франции, Испании, на мысе Доброй Надежды и в Америке, но, как правило, в небольших количествах и неодинакового качества. Его наилучший сорт, наиболее пригодный для изготовления карандашей, добывается в Камберленде, в местечке, именуемом Борроудейл, где запасы столь велики, что ими снабжается не только вся Великобритания, но и вся Европа[129].
Причина, по которой Британия периодически меняла тактику на протяжении десятилетий до и после начала XIX столетия и то копила запасы, то экспортировала графит из Борроудейла, объясняется, по крайней мере отчасти, истощением старых залежей и открытием новых. В статье, посвященной графиту, далее объясняется, почему встречающийся в Англии сорт считается лучшим в мире и продается по самой высокой цене; там же есть косвенное упоминание о том, чем объясняются перебои в поставках. Цитируется автор по фамилии Магеллан, рассуждающий о качестве графита из различных месторождений:
Я видел множество образцов из разных стран, но из-за грубой текстуры и плохого качества они не идут ни в какое сравнение с графитом из Борроудейла, несмотря на то что и в нем изредка встречаются частицы железного колчедана. Всего несколько лет назад казалось, что месторождение почти истощилось, но затем, по совету опытного шахтера, к которому долго не хотели прислушиваться, прокопали несколько метров вглубь и добрались до очень толстой и богатой жилы высококачественного графита — к радости владельцев и выгоде всех остальных[130].
Несмотря на колебания предложения графита на мировом рынке, превосходные английские карандаши можно было бы еще очень долго производить из чистейшего камберлендского графита, при условии что его запасы находились бы под охраной. Для решения хронической проблемы воровства с места добычи было необходимо принять самые суровые меры. В 1846 году к написанной Бекманом истории графита добавился следующий абзац:
В настоящее время для охраны этого сокровища построено капитальное здание с четырьмя комнатами на первом этаже; прямо под одной из них есть отверстие, которое закрывается крышкой люка, — через него в шахту разрешается спускаться только рабочим. В этом помещении, которое служит раздевалкой, шахтеры снимают повседневную одежду и надевают робы перед сменой, а после шестичасового рабочего дня снова переодеваются под присмотром управляющего, прежде чем им разрешат уйти. В одном из этих помещений, самом удаленном от входа, за большим столом сидят два человека, которые сортируют и режут графит; они работают взаперти, а из смежной комнаты за ними следит надсмотрщик, вооруженный двумя заряженными мушкетонами. Шахта работает шесть недель в году, и говорят, что в некоторые годы чистый доход за это период составляет от тридцати до сорока тысяч фунтов стерлингов