Комната была уютной, но небольшой. Вряд ли это лучший номер гостиницы, как клялся вчера рыжий паренек. Виктор глянул на кровать у другой стены — там никого не было. Покрывало аккуратно заправлено, за дверью ванной — тишина. Тому, что Тэль куда-то отошла, Виктор был даже рад. Встал, прежде чем одеться, выглянул в окно.

— Кто же так точит мечи? Кто, я тебя спрашиваю?

Во внутреннем дворике гостиницы, где был разбит небольшой палисадник, юная хозяйка ресторана распекала пожилого мужчину, годившегося ей если не в деды, то в отцы. Тот и не думал оправдываться — словно признавал свою вину.

— Это — меч? Это — столовый ножик! — Рада легко вскинула над головой и ткнула под самый нос мужчине солидных размеров клинок. — Смотри…

Без всякого усилия девушка крутанула мечом и отсекла ветку с ни в чем не повинного дерева. А ветка была толщиной в руку…

— Ну? — Воткнув клинок в землю, Рада подняла сук, продемонстрировала мужчине сруб. — И это — эльфийская заточка?

— Нет… — неожиданно признал мужчина, нервно вытирая руки о кожаные штаны. — Ваша милость…

— Я тебе не ваша милость!

— Хозяйка, бес попутал… Исправлю…

— Как исправишь? Совсем клинок погубить хочешь? Память пропил, эльфийскую заточку с косым отвесом перепутать! Да чтоб ты под паровоз попал!

Виктор вздрогнул. И тут, словно подтверждая слова Рады, в воздухе разнесся долгий, тягучий гудок.

Совершенно остолбенев, Виктор поднял глаза. И увидел, что вдали, за забором, огораживающим палисадник, за домиками, за низким длинным строением, напоминающим… вокзал, блестят на солнце стальные нити рельсов.

— Господи… — выдохнул Виктор, вложив в слово, за отсутствием веры, весь отпущенный на сегодняшний день запас удивления.

По рельсам мчался поезд. Впереди — огромный, чудовищно несуразный паровоз с исполинским котлом из начищенной меди, в котором отражалось встающее солнце, с клубами черного дыма из четырех труб, водруженных за котлом, с тремя открытыми платформами, на которых были навалены черные холмики угля, с пятью или шестью вагонами — длинными, деревянными, раскрашенными каждый в свой цвет.

Поезд дал еще гудок и начал медленно сбавлять ход. Дым из труб повалил при этом еще гуще.

— Путь, — сказал Виктор. — Путь? Тэль!

Он обернулся, но Тэль в комнате, конечно, не было.

— Доброе утро! — окликнула его снизу Рада.

Виктор до пояса высунулся в окно:

— Доброе утро! Рада, что это?

Оставленный в покое мужчина вытащил из земли злополучный меч и с убитым видом уставился на лезвие.

— Это?

— Ну… — он замялся. — Поезд…

— Поезд. Это поезд. — Рада засмеялась. — Спускайтесь, я обещала угостить вас «Кипучим днем».

— Спасибо.

Виктор счел за благо скрыться из окна, прежде чем девушка окончательно не приняла его за идиота. Или уже поздно?

— Нет, Тэль, хватит, — бормотал он, одеваясь.

Зашел в ванную — вполне приличную, там был и нормальный… хм, унитаз, и ванна, и даже горячая вода. Правда, шла она с легкой ржой, но такое случалось и у него дома. В мире Изнанки.

Решительным шагом Виктор двинулся к двери. Побаловались — и хватит. Хорошо, он во все верит, он все принимает как должное, он даже не сердится. Но теперь пришло время уходить. Место здесь вполне тихое и мирное, девочка не пропадет… ха, такая нигде не пропадет. Ни на ночной московской улице, ни за Серым Пределом.