Но самое странное и раздражающее заключалось в том, что я не скучала по маме или папе, не скучала по Рэбел или моему магазину. Я тосковала по этой наглой скотине, козловолку и волкокозлу!

Хотя наша с Домиником стена была гораздо тоньше и одновременно толще всех стен, вместе взятых. Тоньше — потому что изо всех комнат в этом доме-музее он выбрал спальню по соседству. Я это знала, потому что не просто слышала его, я чувствовала его.

Доминик пришел, когда я уже лежала в постели, и остановился возле моей двери. Я затаила дыхание и даже уловила, как он касается дерева, проводит по нему ладонью, будто раздумывая, толкнуть дверь или нет. Наверное, это было только мое воображение и ничего он там не раздумывал, но то, что он приходил, я знала точно.

Потому что слух обострился до предела, и до меня донеслись его по-звериному мягкие шаги. Я слышала, как они сначала удаляются, а потом снова приближаются. Даже решила, что он возвращается, но оказалось, он ходит по своей комнате. Шорох одежды, тихо скрипит кровать, еще тише звучит его глубокий вздох.

Чувствовать и слышать все это было поразительно. И раздражало!

Ему не спалось, и из-за этого не спалось мне!

Я ворочалась и ворочалась, раздумывая надо всей этой ситуацией. Что ему скажу. Что потребую! Но думалось плохо, и в конце концов я провалилась в тяжелый сон.

А проснулась в обнимку с Домиником.

Под пальцами ощущались сильные плечи, я прижималась к нему всем телом, и мне было тепло и приятно. Его дыхание щекотало волосы на моей макушке, ладонь покоилась на моем бедре, на том самом, которым я ощущала возбуждение вервольфа.

— Что? — резко отпрянула я. — Что на этот раз?

— И тебе доброе утро, Шарлин. — Бодрый Доминик приподнялся на локте и насмешливо смотрел на меня.

— Я же сказала, чтобы ты не заходил в мою спальню! Со сменой дома правила не изменились!

— Я к тебе не заходил, — врет это животное.

— Тогда как объяснишь свое появление в моей постели?

— Хотя бы тем, что сейчас мы в моей постели.

Только сейчас до меня доходит мысль осмотреться, и я запоздало понимаю, что комната по стилю очень походит на ту, в которой я заснула. Такая же большая кровать, комод-близнец и зеркало. В другой части большой белый камин и нет подушек на подоконнике, моих вещей тоже нет. Это совершенно точно не моя новая спальня.

— Ты перенес меня сюда? — интересуюсь осторожно, хотя уже предчувствую, что ответ мне не понравится.

Совсем не понравится.

— Ты пришла сюда ночью и, очевидно, решила, что я плюшевый волк.

Мне снова захотелось зарычать и закрыть пылающее лицо руками. Что я и сделала, при этом рухнув на подушки. Смысл убегать сейчас?

— Я ничего этого не помню, хотя и не пила. Я даже твой десерт не ела. Что вообще происходит?

Я растопыриваю пальцы и сквозь них вижу, что Доминик склонился надо мной.

— Думаю, тебя тянет ко мне даже во сне.

— Значит, следующей ночью запри дверь.

— Ну уж нет, моя маленькая альфа. — Доминик абсолютно серьезен. — Ни за что не лишу себя такого удовольствия.

— Придется!

Я поднимаюсь, чтобы наконец-то уйти, но Доминик перехватывает меня, возвращая на постель. Он склоняется так близко, что мне кажется, вот-вот поцелует, но он лишь говорит: