Тема Одри раздражает меня еще больше, поэтому я предпочитаю не разговаривать с Домиником до самого приезда в магазин. Работа кипит, и уже с порога видно, что Рэбел едва справляется с потоком покупателей, которые выстроились в длинную очередь к кассе. Один из вервольфов помогает ей, складывая книги в пакеты, второй занят тем, что расставляет новую партию по полкам, но при нашем появлении они вытягиваются в струнку.

Кажется, неуютно будет не только мне.

— Если не передумал, — говорю я Доминику, — то можешь занять одно из кресел и наслаждаться наблюдением.

— Нет, я тоже буду тебе помогать.

— Как? Носить книги?

— Все, что попросишь.

— А если я попрошу уйти?

Приподнятая бровь Доминика лучше слов говорит, что мне от него не избавиться. По крайней мере, сегодня. И я мысленно заставляю себя смириться с этим фактом.

— Что в твоей работе тебе нравится меньше всего? — внезапно спрашивает он.

— Мне все нравится.

— Совсем все?

Теперь я понимаю, к чему он клонит.

— Поможешь с заказами.

На то, чтобы объяснить Доминику, что делать, уходит минут двадцать. Он разбирается в программе заказов быстрее, чем когда-то разобралась я. Что интересно, он так быстро включается в работу и так ответственно подходит к задаче, что я понимаю — сделает на совесть. Поэтому я со спокойной душой оставляю его с ноутбуком, а сама сменяю Рэбел на кассе.

Общение с посетителями мне нравится гораздо больше! Нравится помогать с поиском и выбором нужных книг, видеть их улыбки. Стоит очереди немного рассосаться, Рэбел ожидаемо подходит ко мне и осторожно кивает на Доминика:

— Что происходит? Почему он здесь?

— Можешь не шептать, — говорю я, — он все равно нас слышит.

Рэбел выглядит смущенной.

— Все время забываю, какой у них слух. Но не уходи от моего вопроса.

Ну и как объяснить все подруге в присутствии трех вервольфов?

— Доминик решил мне помочь перед праздниками.

— Смеешься надо мной? — У Рэбел такой вид, будто я сморозила какую-то чушь. — Правда? Я за все время работы здесь видела твоего мужа от силы пару раз. Думала, ты его не подпускаешь к магазину. А этого, получается, впустила в святая святых.

Попробуй его не впустить!

— Дэнвер сам не хотел помогать.

Это чистая правда. Муж ненавидел мой магазин и мою работу, о чем и сказал в вечер последней ссоры. Он никогда мне не помогал. А Доминик сам предложил помочь, хотя мог вообще этого не делать. Вбивал в базу и проверял зачастую раздражающие меня заказы. Еще умудрялся отвечать на вопросы посетителей, блуждающих по торговому залу. Обычно это были привлекательные молодые женщины, и тогда моя волчья суть начинала ощетиниваться. Но он их разворачивал, поэтому она сразу успокаивалась.

— Твой альфа, видимо, хочет, — усмехается Рэбел.

Из-за малыша. Он делает это не ради меня, а потому, что я ношу его волчонка. Это логично. Так откуда взялось это разочарование?

К счастью, следующий покупатель отвлекает меня от подобных мыслей, работа идет своим чередом и настолько увлекает, что я не замечаю, как Доминик ко мне подкрадывается, когда магазин снова пустеет.

— Я закончил.

— Надоело?