– Что, нравятся?… Снимаем?… Ты ту блондинку, ты же сам светлый, а я хоть и светлый, но могу и темную. Я же демократ, у меня вкусы шире.

Михаил поморщился.

– Прекрати.

– Не угадал? – спросил Азазель. – Ладно, согласен и на блондинку, хотя она явно умнее подружки. Сейчас умные красятся под блондинок, чтобы их принимали за дурочек, мужчинам так легче чувствовать себя самцовее.

Михаил буркнул.

– Не то.

– А-а-а, – сказал Азазель, – сейчас везде подозреваешь суккубов?… Расслабься и получай удовольствие, я вообще-то не груб… Эти девочки пришли сюда не столько танцевать, как поохотиться.

Михаил встрепенулся.

– Поохотиться?

– Не в том смысле, – ответил Азазель. – Охотятся за богатыми мужьями, должностями, высоким жалованьем… да за чем только не охотятся!..

– А за чем эти… две?

– Они старше, – пояснил Азазель, – чем выглядят. Пластическая хирургия, лифтинг, пилинг, уход за телом… У них уже хорошая работа, материальное положение, теперь вот задумались о замужестве. Часики тикают, еще год-два, и завести ребенка станет проблемой. А выйти замуж за парня намного моложе себя – признак успешной женщины.

Михаил перевел дыхание, Азазель придвинул к нему стакан с коктейлем, Михаил выпил залпом. Одна из женщин подняла голову, словно ощутила его по-мужски прямой и честный взгляд, посмотрела внимательно, что-то шепнула, не прерывая танца, подруге. Та тоже подняла голову, посмотрела, но покачала головой.

Азазель, что все видит и замечает, прокомментировал:

– Не сейчас, сказала вторая. Это значит, еще не потеряли надежду высмотреть среди парней подходящих. Помоложе нас.

– А если потеряют?

– Подойдут к нам.

Михаил сказал торопливо:

– Допивай и пойдем отсюда.

– Да не спеши, я еще даже не доел… Все время подходят новые самцы. Мы для них не подходим. Разве что посовокупляться на раз.

Михаил залпом допил коктейль и поднялся.

– Пойдем. Или подожду в автомобиле.

– Он тебя не впустит, – сообщил Азазель недовольно. – Погоди, нужно расплатиться.

Он бросил на стол несколько цветных бумажек – здесь это деньги, – кивнул Михаилу.

Михаил с замиранием сердца видел с высоты, что уже и вторая женщина бросила в их сторону оценивающий взгляд, потому постарался выскочить из клуба на улицу с решительным видом очень занятого человека, стараясь не попасть в поле зрения обоих сосудов порока.

Азазель нарочито чуть отстал, Михаил подергал ручку, но автомобиль только протестующе пикнул и, лишь завидев Азазеля, со смачным щелчком разблокировал двери, даже приоткрыл, хотя наполовину, словно все еще рассматривает Михаила с подозрением.

Не пристегиваясь, Михаил сказал упавшим голосом:

– А как же… остальные?

– Кто? – переспросил Азазель.

– Ты же сказал, – напомнил Михаил, – в этом ночном клубе могут быть еще и другие суккубы!.. Или демоны!

Азазель включил зажигание, автомобиль начал осторожно задом выбираться из переулка.

– Не бери в голову, – сказал Азазель и протяжно зевнул. – Нет там никаких суккубов. И демонов.

Михаил дернулся, словно ему в спину всадили раскаленное шило.

– Что?… Ты все наврал?

Азазель снисходительно улыбнулся.

– Конечно! Но было здорово, правда?… И так красиво, романтично, возвышенно… Мне бы поэтом побыть, не находишь?… Или политиком. Кто из них больше врет, не знаешь?… Правда, у поэтов брехня зовется как-то иначе… Не помнишь? Ах да, когда говорят пушки, поэзия молчит в тряпочку… Поехали, пушкарь.