Михаил буркнул:
– Нехорошее удовольствие.
– Мы здесь научились, – пояснил Азазель, – из нехорошего тоже получать хорошее. Это трудно, но когда наконец поймешь что к чему, это такое щасте…
Михаил не стал уточнять, как это, это тонкости их жизни, а ему остались здесь считаные часы…
– А про кого он говорил? Кто придет?
Азазель отмахнулся.
– Пустые угрозы. Не бери в голову.
Но несмотря на подчеркнуто легкий тон, в нем чувствовалась настороженность и то состояние, когда только что услышал очень опасную новость.
– Сумасшедший мир, – пробормотал Михаил примирительно, – а что дальше будет?
– Мы уже мчимся навстречу этому «дальше», – заверил Азазель. – С сумасшедшей скоростью в шестьдесят минут в час!
Вид у него оставался сосредоточенным и мрачным, но руки на баранке не дрожат, а когда заговорил снова, голос звучал ровно, хотя и без привычной веселости:
– Все в порядке… Ты просто не представляешь… Я среди людей шесть тысяч лет!.. Это мой мир и мои люди, среди которых я как рыба в воде. Крупная такая рыба, хищная, но мирная и с веселым ндравом. А тут появляются какие-то отморозки… это здешний термин для таких вот, начинают все ломать и крушить… Понимаешь, привлекают не просто внимание, а внимание тех, кого стараемся избегать!
Михаил отмахнулся.
– Да понял, все понял. Не повторяйся. Но что насчет той угрозы?
– Какой угрозы?
– Что придут другие, теперь уже и ты в их списке…
Азазель досадливо поморщился.
– Я Зарану не по зубам. Даже если явится сам. Если только не придумает какие-то хитрости, которые даже я не смогу раскусить. Но думаю, на него найдется управа и там, на месте.
Михаил бросил на него осторожный взгляд.
– У тебя связь… с адом?
– Кое-что есть, – ответил Азазель туманно.
– С тобой общаться противно, – сказал Михаил с отвращением. – Разве можно быть таким неразборчивым?
– А если я в дипломаты намылился? – спросил Азазель. – Вон в ООН сейчас вакансия генсека образовалась… Стоит подумать… Нет, даже моей неразборчивости не хватит для общения с теми… гм… теми представителями. Хотя, может быть, я еще недостаточно изворотлив. А ты как думаешь?
Михаил сказал с отвращением:
– Ты на все способен.
– Спасибо, – сказал Азазель довольно. – Хоть кто-то похвалил.
Глава 9
Автомобиль в левом ряду разогнался до такой скорости, что Михаилу стало тошно смотреть на мелькающий со стороны Азазеля разделительный барьер, он только сказал с сердцем:
– Какая похвала? Ты не лучше тех разбойников, что прибыли кого-то убить!..
Азазель потемнел лицом, глаза сверкнули бешенством, даже в голосе прозвучала сдерживаемая ярость:
– Эх ты, законник… Мы не полиция! Мы, как и люди, защищаем свою привычную жизнь!.. И будем защищать, как нужно!.. Слышал про око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь?…
– Нет, – сказал Михаил заинтересованно. – Здесь такие законы?
– Такие, – процедил сквозь зубы Азазель. – В основе. Хотя и с современными толкованиями, на которые можно не обращать внимания.
– Почему?
– Потому что сегодня толкования одни, завтра другие. А основа всегда основа!.. Это как заповеди, понял?… Люди с легкостью берут право в свои руки и защищают свои интересы, ориентируясь на Заповеди Всевышнего, а не на сиюминутные законы… Про тайные операции спецслужб слышал? Они тоже не соблюдают писаные людьми законы, но соблюдают заповеди!