Несколько дней в заточении, и ты будешь счастлива согласиться на все.

— Не рассчитывайте на это, Александров. Я не собираюсь сдаваться.

— И готова просидеть все это время на хлебе и воде? — осведомился он.

Кэтрин замерла, но голос от этого не прозвучал менее презрительно:

— Если вам так угодно.

Господи Боже, да у нее на все найдется ответ! Посмотрим, надолго ли хватит ее упрямства. Терпение Дмитрия истощилось, планы закончились провалом, и гнев взял над ним верх.

— Будь по-твоему. Владимир! Дверь открылась почти немедленно.

— Уведи ее!

Пока Кэтрин отсутствовала, в ее каюте произошли перемены — сундуки сдвинули к стенам, пол накрыли ковром, поставили умывальник и подвесили койку. Сундуки служили ей гардеробом, креслом, столом… крайне неуютная тюремная камера, ничего не скажешь.

Но больше всего Кэтрин ненавидела подвесную койку. В первый раз она приземлилась на пол четыре раза, и, наконец, сдавшись, провела ночь на жестких досках. Однако ноющие мускулы заставили ее атаковать чудовище на вторую ночь. В этот раз она свалилась всего дважды и выпала в третий раз, только заснув крепким сном. Покрытая синяками с головы до ног, девушка все же нашла в себе достаточно упорства, чтобы сражаться с непослушной койкой, и лишь на четвертую ночь окончательно одолела врага.

Днем приходилось еще хуже. Кэтрин всегда мечтала о путешествиях, с самого детства, когда ее в десятилетнем возрасте взяли в Шотландию на свадьбу дальнего родственника. Она обнаружила, что в отличие от сестры и матери прекрасно переносит качку и великолепно себя чувствует. И с тех пор ей хотелось увидеть дальние неведомые страны, о которых она успела так много прочитать. Эта мечта никогда не покидала Кэтрин.

Она даже серьезно подумывала о том, чтобы принять предложение одного из иностранных сановников, которых встречала во дворце, и все из-за своего неодолимого желания путешествовать. Но это означало, что придется навеки покинуть Англию, а на такое Кэтрин не могла осмелиться.

Очень немногие предлагали ей руку и сердце. Поклонников было бы куда больше, если бы Кэтрин поощряла их. Но англичане находили девушку слишком сухой, слишком суровой, — возможно, просто побаивались ее острого языка. Да и Кэтрин отнюдь не горела желанием оставить отцовский дом. Она начала выезжать в свет, прослужила год при дворе и скорее всего осталась бы под крылышком королевы, если бы не кончина матери. Кэтрин пришлось занять ее место, стать человеком, к которому все приходят со своими бедами и трудностями. Но хотя отец и домашние не могли без нее обходиться, Кэтрин твердо намеревалась в один прекрасный день пойти под венец. Она сначала хотела лишь выдать замуж Бет и образумить Уоррена, хотя бы для того, чтобы переложить на его плечи часть груза. Ну а потом стоит постараться найти мужа и себе.

Теперь же придется, вероятно, довольствоваться каким-нибудь охотником за приданым, и все из-за потери девственности. Однако в этом нет ничего особенного. Покупка мужа — явление довольно обыденное. Другое дело, если бы Кэтрин надеялась на брак по любви. Тогда жизнь ее была бы разбита. Какое счастье, что она слишком практична для подобных глупостей!