«О, твою ж мать…».

Замерев, я даже не могла дышать.

Оттого что в другой комнате кровать билась о стену, наша завибрировала.

В коридоре разнесся смех. Мужчины кричали что-то в ответ своим друзьям, а затем вошли в комнату с другой стороны от нас.

В публичном доме громкий секс нормальное дело. Я старалась не обращать внимания на то, что звуки меня возбуждают, что дрожь ползет по моим бедрам и взрывает хрупкий пузырь отчуждения, в котором я находилась. Тяжело лежать рядом с мужчиной, на котором лишь одно полотенце. От Уорика исходила такая яркая сексуальная энергия, что он мог бы осветить светом всю страну.

Сжав до боли губы, я резко втянула в себя воздух. Я едва могла дышать.

Уорик не двигался, но это лишь усиливало напряжение между нами. На моей спине проступили бисеринки пота. Я так желала сбросить одеяло, но не хотела показывать Уорику, что происходящее в других комнатах как-то на меня повлияло. Особенно когда из другой комнаты доносился шум.

– Черт! Да! Ты хочешь ощутить мой гребаный член?

Мужчина хрюкал как свинья.

– Да! О боже, да, – воскликнула женщина. Из нее была плохая актриса, но, казалось, мужчина этого не замечал. – У меня никогда не было такого большого.

Ложь.

Кровать ударялась о стену, раздавались громкие стоны.

Мне же хотелось плакать. Пот катился между моими ногами и грудями, а возбуждение пронзало насквозь.

– О боже!

Закричала пронзительно женщина из первой комнаты, мужчина заревел, и их облегчение, казалось, затопило нашу комнату.

Уорик пошевелился и задел мою ногу. От прикосновения я дернулась.

– Кровать маленькая, – грубо и хрипло произнес он.

– Да, – пискнула я.

В то время как в одной комнате воцарилась тишина, в другой раздался глухой удар по потолку. Уорик что-то пробормотал себе под нос. Затем засунул руку под подушку – его рука коснулась моего плеча. Место, к которому он прикоснулся, настиг жар, но Уорик резко убрал руку, словно это я обожгла его.

– Называй меня папочкой. Правильно, малыш. Соси. Сильнее! – звучали стоны мужчины из комнаты напротив.

Я оказалась в аду. Так, верно, и должно там быть.

У меня затек бок, из-за чего мне пришлось повернуться на спину. Теперь я могла краем глаза наблюдать за Уориком – смотреть на его обнаженную грудь и выпирающий из-под полотенца член.

Черт. Я считала, что тюрьма – это зло и жестокость, но теперь я была почти готова просить охранников забрать меня обратно. Дни, проведенные в яме, показались ерундой по сравнению с тем, что я застряла на маленькой кровати с Уориком Фаркасом, а повсюду раздавались звуки секса.

Я закрыла глаза, моля, чтобы алкоголь и усталость утащили меня в сон. Я желала, чтобы все эти удары и шум исчезли из моей головы. Но присутствие Уорика давило на меня очень сильно.

«Нееет».

Я отогнала ощущение его присутствия, стараясь дышать потише. Заслонившись от Уорика, я свернулась калачиком на другом боку.

И отключившись от реальности, погрузилась во тьму. Через некоторое время алкоголь овладел мной.

Когда я засыпала, то могла поклясться, что слышала, как Уорик пробормотал:

– Черт! Я в аду.

Солнечный свет струился сквозь занавески, падая мне на глаза. Застонав, я закрыла их, голова раскалывалась.