У учебного здания Коль оказался одновременно с двумя эсэсовскими машинами, которые, резко затормозив, остановились неподалеку. Эсэсовцы в форме тотчас выбрались из салонов и окружили «мерседес», в котором сидел Эрнст. С пистолетами наготове они вглядывались в лес, высматривая источник угрозы.

Коль поспешил к ним через луг. Эсэсовцы отреагировали недружелюбно – нацелили на инспектора пистолеты.

– Я из крипо! – задыхаясь, крикнул Коль и махнул удостоверением.

– Хайль Гитлер! – поприветствовал его командир эсэсовцев.

– Хайль, – прохрипел Коль.

– Инспектор берлинского крипо? Что вы здесь делаете? Услышали по рации о покушении на полковника Эрнста?

– Нет, капитан, я приехал сюда вслед за подозреваемым. О его планах касательно полковника я не знал. Я интересовался им в связи с другим делом.

– Ни полковник, ни его охранник нападавшего не рассмотрели, – сообщил эсэсовец инспектору. – Вы знаете, как он выглядит?

Коль замялся.

Одно слово намертво въелось в сознание инспектора, присосалось, как минога, и не отцеплялось.

Слово «долг».

– Да, майн герр, знаю, – наконец ответил Коль.

– Отлично! – обрадовался командир эсэсовцев. – Я велел поставить в округе блокпосты. Теперь разошлю им словесный портрет. Он ведь русский? Я слышал такое.

– Нет, он американец, – поправил Коль. – Я могу не только составить его словесный портрет. Мне известно, на какой машине он ездит. Еще у меня есть его фотография.

– Правда? – нахмурился командир эсэсовцев. – Откуда?

– Вот что он отдал мне сегодня утром.

Вилли Коль понимал: выбора нет, однако сердце у него стонало от боли, когда он достал из кармана паспорт и вручил эсэсовцу.

«Я дурак!» – терзался Пол Шуман.

Он нырнул в пучину отчаяния, у которой нет дна.

Ухабистыми грунтовыми дорогами он гнал грузовик в Берлин и периодически смотрел в зеркало: нет ли хвоста?

«Дурак… Эрнст был на прицеле! Я мог убить его, только…»

Только парни умерли бы мучительной смертью в том проклятом классе. В лесу близ училища Пол убеждал себя забыть их. Коснуться льда. Сделать то, ради чего приехал в эту многострадальную страну.

Но он не смог.

Пол хлопнул ладонью по рулю, дрожа от гнева. Сколько человек погибнет из-за его решения? Каждый раз, читая, что национал-социалисты усилили армию, разработали новое оружие, отправили солдат на учения, увезли людей из дома в неизвестном направлении, до смерти избили и бросили их в Саду чудовищ на четвертом бетонном квадрате от газона, он будет чувствовать себя ответственным.

Уничтожение чудовища Кейтеля вину не искупало. Рейнхард Эрнст, самое чудовищное из живущих чудовищ, остался жив.

Глаза заволокло слезами. Дурак…

Бык Гордон выбрал его потому, что набитый дурак. Конечно, льда он касался. Но человек лучше и сильнее его не просто стиснул бы холодную глыбу, а приложил бы к самому сердцу и принял бы верное решение, абстрагировавшись от страданий тех парней. Сгорая от стыда, Пол возвращался в Берлин, где он спрячется до прибытия самолета.

Пол свернул за поворот и резко притормозил: поперек дороги стоял армейский грузовик, рядом шесть эсэсовцев с автоматами. Пол не рассчитывал, что блокпосты выставят так быстро, да еще на проселочных дорогах. Он вытащил оба пистолета, свой и инспектора Коля, и положил на сиденье.