Нико грязно выругался, чего Йенни от него никак не ожидала.

— И кто бы это мог быть?

— В общем-то кто угодно, но я скорее подозреваю тех, кого здесь нет.

— А почему никто не спросит, что Умник-Давид, собственно, забыл на кухне? — съязвил Флориан.

— Могу тебе ответить, гений. Когда я заметил, что твоего ножа нет, я вспомнил о том ноже, который ты приволок с собой, и решил посмотреть, что там еще осталось, чтобы в случае чего отбиться от тебя. Или ты думаешь, у тебя одного здесь лицензия на ношение колюще-режущих?

— И что нам теперь делать? — встревожилась Сандра. — Те, другие, вооружены, а мы совершенно беззащитны. Когда уже закончится этот кошмар?

Никто не знал, что ответить.

— Ладно, за дело. — Давид прервал дискуссию, и Йенни была благодарна ему за это. Он взглянул на Хорста. — Нас трое мужчин и две женщины, должны справиться. К счастью, Йоханнес весит меньше, чем… — Он осекся и покачал головой.

— А кто останется с Анной? — спросила Йенни.

— Флориан, — ответил Давид.

— Но… — Йенни не стала продолжать, чтобы не порождать очередной спор. В конце концов, она по-прежнему сомневалась, что Флориан имеет какое-то отношение к происходящему.

Десять минут ушло на то, чтобы собрать носилки и уложить на них Йоханнеса. Его лицо выглядело как в фильме ужасов — темное, почти черное, губы распухли и обрели лиловый оттенок, раскрытые глаза неподвижно направлены в потолок.

Прежде чем они подняли носилки, Нико решительно протянул руку и попытался опустить распухшие веки, но ничего не вышло. Он подошел к столу, взял салфетку и накрыл Йоханнесу лицо. Они взялись за носилки: Давид и Хорст впереди, Нико и Йенни сзади, Сандра открывала перед ними двери.

Когда они прошли в фойе, Давид и Хорст так резко остановились, что Йенни едва не выпустила рукоять носилок. Примерно на середине лестницы, ведущей на второй этаж, сидели с мрачным видом Анника и Маттиас. В каждой руке — по ножу.

— Это вы умыкнули все ножи с кухни? — громко спросил Давид.

Вместо ответа Маттиас спросил:

— Он мертв?

— Да. Так что насчет ножей?

— Я вам говорил, — тихо ответил Маттиас. — Я вам говорил, что вы повернутые, если собираетесь его обезвредить. Кто-то из вас выпустил его, и вот что из этого вышло.

— Ты про Тимо? — спросил Нико. — Опять он? Ты вроде был уверен, что за этим стоит Флориан. Может, определишься наконец?

— Я с самого начала говорил, что он и есть тот ублюдок.

— Пошли, — сказал Давид и двинулся дальше.

— Это не последний труп! — крикнул им вслед Маттиас. — Вы ненормальные!

Йенни почувствовала, как свело желудок. У нее были серьезные опасения, что в этом он, по крайней мере, прав.

Когда они положили носилки у двери, за которой в снежной пещере покоился Томас, Йенни едва не вскрикнула.

Застывшее тело лежало примерно в двух метрах от двери прямо на снегу. Йенни увидела сквозь стеклянную панель покрытое слоем инея лицо. Это выглядело так противоестественно, словно в снегу покоились не бренные останки ее сотрудника, а восковая фигура, которая хоть и имела сходство с Томасом, но была выполнена без соблюдения пропорций.