Летучие мыши болеют. Болеют множеством болезней, в том числе, как может рассказать вам один незадачливый рыночный торговец из Уханя – болеют COVID-19. Они живут очень близко друг другу, даже плотнее чем люди в трущобах Найроби. Но они не носят масок и не соблюдают социальную дистанцию. Они вырабатывают коллективный иммунитет.
Чтобы не быть диванным вирусологом, оставлю за рамками этой книги вопрос о том, как человечеству бороться с коронавирусом. Как специалист по новостям, в частности по новостям о коронавирусе, заниматься я имею право только инфодемией, а не пандемией. Но в информационном смысле настоящие летучие мыши тоже живут огромными колониями. Каждая мышь на ходу издает сигнал, чтобы ориентироваться в пространстве. И все 20 миллионов мышей, живущих с ней в одной колонии, этот сигнал слышат. Попытайся они следовать правилам ВОЗ в отношении инфодемии, им пришлось бы анализировать 20 миллионов входящих звуковых сигналов одновременно, «проверять их надежность», «сверять с другими источниками». Боюсь, что психика летучих мышей не выдержала бы такого напряжения, как ни одному человеку не хватает никаких эмоциональных сил проверять каждый услышанный факт. А совет ВОЗ почаще «уходить в офлайн» для летучей мыши в вовсе смертельно опасен. Для летучей мыши «уйти в офлайн» означает на полной скорости врезаться в дерево. Потому что отраженный сигнал – это и есть ее способ ориентироваться в пространстве.
И наш уже тоже. Все эти разговоры о «давайте проводить меньше времени в онлайне» – в пользу бедных. В пользу в буквальном смысле бедных. Любой отчет ООН или Всемирного банка покажет, что уровень жизни в стране напрямую привязан к дигитальной грамотности и скорости доступа в онлайн.
Один из критиков моей теории возразил мне, что нельзя сравнивать в этом контексте поведение летучих мышей и людей. Дескать «сигналы, которые мыши посылают – это естественные сигналы, данные им от природы, а то что мы посылаем в сеть – это не часть нашего естества». На это я предложил своему критику, с которым мы как раз гуляли по оживленной улице, показать мне хоть одного встречного прохожего, который бы не держал в руке телефон.
В конце-то концов, человек стал отличаться от обезьяны только когда взял в руки палку. Так несколько миллионов лет назад появился человек разумный. И только 25 лет назад в Японии завершился наш эволюционный переход в новый биологический вид. Когда человек разумный взял в руки палку для селфи. Homo Onlainius оставил позади себя любого, кто от этой палки отказался. Как Homo Sapiens в свое время не стал тащить за собой в светлое будущее посчитавшую «противоестественным для собственной природы» собирать плоды при помощи палки консервативную часть шимпанзе.
Как и летучим мышам, нам уже никуда не деться из единого информационного пространства, где мы находимся очень близко друг к другу, и где невозможно соблюдать дигитальную социальную дистанцию и крайне неудобно ходить весь день в дигитальной маске. Информационная гигиена в этих условиях вещь необходимая, но не достаточная. От инфодемии поможет только коллективный информационный иммунитет, или «инфонитет».