– В таком случае это я приволок за собой «хвост». Хотя по дороге никого не заметил.

– Они начали использовать спецтехнику, судя по всему.

– Кто – они?

– Будем разбираться. Ева обещала «глушилки» и очки с цифровым видением, к вечеру они будут у нас.

– Ладно, придётся пока делать вид, что мы ничего не замечаем.

«БМВ» выехал со двора.

– Как ты определяешь слежку? – полюбопытствовал Калёнов.

– Чуйка, – показал белые зубы Яшутин. – Всегда ощущал, с раннего детства, если кто-то на меня смотрит.

Он помолчал, пока машина выезжала на трассу.

– Эта чуйка не раз спасала мне жизнь. А вы что чувствуете?

– Наверно, такая же чуйка есть и у меня – похоже на лёгкий укол иголкой в позвоночник. Медики называют это экстрасенсорной активацией. И мне она тоже не раз помогала уцелеть.

– Майор говорил, что у него нюх.

– Значит, мы одного поля ягоды.

Помолчали, не пытаясь задирать головы и смотреть на небо. Беспилотник мог следовать за ними на любой высоте и видеть все движения пассажиров.

– Ты собирался покинуть Митяево ещё вчера, – вспомнил Калёнов. – Почему задержался?

– Помог беженцам погрузить вещи, за ними родственница из Наро-Фоминска приехала. Подремонтировал двери в доме сестры, поставил новые замки.

– Полиция не предъявляла претензии?

– Она приехала с этой бешеной дурой, когда мы уже выселились. Но всё обошлось мирно. Никто ко мне не подходил и права не качал.

– Ты всё-таки не осторожен, лейтенант. Есть в тебе какая-то дурная склонность влипать в неприятные истории.

– Ненавижу несправедливость ни в каком проявлении, – смущённо проговорил Костя. – Таким уродился.

– Йецер ха-тов.

– Что?

– У традиционных хасидов существует понятие – йецер ха-тов, то есть добрые побуждения, в отличие от йецер ха-ра – злых побуждений.

– Не знал, что я хасид, – засмеялся Костя. – Ох и получал я в детстве за этот йецер ха-тов! До пятого класса был малорослым и хилым, и колотили меня все, кому не лень.

– А после пятого класса?

– Мать отвела в спортшколу, на бокс, и уже в седьмом классе я давал отпор.

– Бокс – неплохая школа терпения.

– Я занимался им три года, а потом меня учили профессиональным навыкам адекватного реагирования. Я поступил в Краснодарский спортинститут и…

– Тебя нашли рекрутеры Росгвардии.

– Точно.

Дальше ехали молча.

Клиника Министерства обороны России № 17 располагалась в Хамовниках, на Комсомольском проспекте, и была обнесена высокой чугунной решёткой с красивым узором.

На территорию клиники машину не пропустили, точно так же как и авто Барсова, который уже ждал приятелей на стоянке у главного входа, поэтому от проходной к третьему корпусу шли пешком, болтая о погоде и самочувствии. Ещё до подъезда к больнице Калёнов сообщил майору о слежке, и Барсов в ответ заявил, что и он чует «глаза на затылке», из чего можно было сделать вывод: за всеми оперативниками группы ГОН началось серьёзное наблюдение.

Однако в палату к Гаранину на втором этаже посетителей не пустили.

В коридоре у лестничной площадки был оборудован медицинский пост, за барьером сидела перед компьютером девушка в белом халате, а у двери палаты № «02» на стуле расположился крупногабаритный молодой человек в чёрном костюме и листал журнал «Гламур».