Мент плеснул себе на донышко, а мне чуть не полстакана. Недолго думая, я намахнул пахучую жидкость, сел и закурил из своей болгарской пачки.

— Вот и ладненько, — майор, смакуя, допил свою порцию и убрал все хозяйство обратно в сейф. — Думаю, с реверансами мы закончили? Переходим к делу. Как бы там ни было — потянется к тебе спецконтингент, уголовнички. Или ты к ним потянешься, один хрен. У тебя ведь специальности нет? И родичей миллионеров? И в лагере, ясно, ты состояния не заработал? Так что все логично. Нет у тебя другой дороги, кроме волчьей тропы. И бог с ним, смирись, горбатого могила исправит. Предлагаю взаимовыгодную сделку. Я закрываю глаза на твои наркотики — можешь сам травиться и других травить, подторговывать можешь. Да и другие — мелкие — художества мы за тобой замечать не будем. Если сам влипнешь с поличным и свидетелями, то и тогда поможем, чем сможем. Ясно, свое получишь, но — по минимуму. Сечешь поляну?

— Секу, начальник. Но за все эти привилегии вы от меня подвиг Матросова потребуете?

— Окстись, Монах! Мы тебя светить нигде не будем, свой ежемесячный рапорт подписывай псевдонимом. Настоящее твое имя буду знать, практически, только я. Ты станешь моим человеком, а свою агентуру я берегу: это мой хлеб, мой стопарик перед сном. Улавливаешь?

— Улавливаю. Дальше.

— Остались детали. Раз в месяц, как уже упоминал, будешь писать рапорт на имя начальника УВД. Туфту гнать не советую, пиши четко о всех криминалах, о которых тебе станет известно. Но, повторяю, четко, без проколов и наговоров. Доказательства собирать дело чисто наше, от тебя требуется несложное — давай точные наколки. Ясно?

— Угу. Господин Игрек взял меховой склад, затарил на дачу, договаривается о сбыте через частную пошивочную мастерскую господина Зета. Господин Икс предлагал мне поучаствовать в налете на некую заводскую кассу. Моя доля — четверть, должна, по его словам, составить пятьдесят лимонов. Я отказался, разъяснив, что недавно «с дела» и плотно упакован, хочу хорошо отдохнуть, расслабиться с девочками. Налет намечается в первых числах следующего месяца.

— Молоток! Даже не ожидал! Соображаешь, Монах, есть у тебя серое вещество в черепке.

— У нас говорят «масло», — усмехнулся я и прикурил новую сигарету от старой.

Старший оперуполномоченный непонимающе уставился на меня, затем рассмеялся, снова совершая набег на свои запасы выпивки.

— А что? Очень точное и емкое выражение. Может, этот псевдоним тебе и выберем — Масло?

— Не покатит. Завтракать тогда не смогу. Он у меня состоит из кофе и бутербродов с маслом. — Я бросил непогашенную сигарету ему в пепельницу и, не мигая, вперил взгляд в его водянистые глаза.

Майор недовольно покосился на дымящуюся сигарету, но промолчал, придвинул мне стакан со «Смирновской».

— Хозяин-барин. Пей и давай любое имя. Может, просто и со вкусом — Иванов?

— Это уже перебор, начальник, — я ненадолго задумался, — пускай будет Учетчик. И малораспространенное, и точно по сути. Буду ведь для вас преступления учитывать.

— Как скажешь, так и запишем. — Майор Инин хитровански подмигнул. — Наверно, в колонии так подписывался?.. Надо повнимательней дело твое поглядеть. — Он выцедил свои двадцать грамм и придвинул мне заполненный лист бумаги. — Формальность. Но необходимая. Подпиши о согласии сотрудничать с органами следствия под псевдо Учетчик и о том, что ознакомлен с ответственностью за разглашение государственной тайны. К коей, кстати, относится и агентурная работа в среде преступников.