– Нет! – поспешно и не без некоторого достоинства отвечал Лафемас. – Как вы и сказали, сударь, я знаю… должно быть, знаю причину вашего настоящего поведения… Всякое объяснение по этому поводу будет излишне…

– Отлично! – сказал Паскаль. – Итак…

– Я вас жду.

– Я готов.

Шпаги скрестились так, что только искры посыпались О, на этот раз Паскаль действительно дрался! Эта дуэль совсем не похожа была на первую, происходившую в лавке госпожи Латапи. На сей раз охотник на негодяев дрался уже не для того, чтобы преподать урок хвастуну… но чтобы наказать врага… предателя!.. В свою очередь, Лафемас, чувствуя, что теперь на кону его жизнь, а не только репутация бретёра, призвав на помощь все запасы своего таланта, все физические и моральные силы, яростно защищался…

Но эта самая ярость и должна была его погубить. На один рискованный – как ему показалось – удар противника, Лафемас ответил своим… Но шпага охотника на негодяев, остановив его порыв, доказала ему, что сей последний доверился случаю лишь для проформы. С рассеченной грудью Лафемас упал…

– Вот и третий! – промолвил Паскаль Симеони.

Лафемас не умер, однако, от своей раны. Он выздоровел и жил еще долго… служа кардиналу де Ришелье и на радость виселице…

Увы! Как всякая медаль, каждый великий человек имеет свою оборотную сторону. У Ришелье ею была смерть – зачастую бесполезная – тех, кто вставал у него на пути.

Закончим несколькими словами, которые отвлекут нас от мрачных картин, представленных в нашем эпилоге.

После дуэли с Лафемасом Паскаль Симеони, простившись с Жуаном де Сагрера – с графиней де Шале он так и не увиделся… не мог себе этого позволить, – отправился со своим слугой в одну маленькую пикардийскую деревеньку, где рассказ о смерти молодого и несчастного графа вызвал, должно быть, немало слез.

Там – в деревушке Брей-ле-Сек – его вскоре нашло письмо от Анаисы де Ферье, письмо, которое заставило подпрыгнуть его сердце…

Баронесса овдовела. Барон не смог пережить кончины своего преступного племянника.

Вдова! И любит его! И он ее обожает!

К тому же и жизнь искателя приключений утомила охотника на негодяев… жаждавшего покоя.

Он немедленно отправился в Бове и через полгода, вернув себе настоящее свое имя, женился на Анаисе.

Что до других действующих лиц этой истории, то:

Графиня де Шале, удалившись во Флерин, провела в молитве и добрых делах те несколько лет, что отпустил ей Бог после смерти сына.

Герцогиня де Шеврез забыла своего слабого и безрассудного любовника в новой любви…

Жуан де Сагрера, приобретая новых друзей, никогда не забывал, однако, своего любимого кузена.

Господин и госпожа де Ла Пивардьер прожили долгую и счастливую жизнь в Нанте, тем более счастливую, что госпожа де Ла Пивардьер I в 1629 году покинула этот мир, и наш двоеженец, оставшись с одной женой, заполучил состояние почившей супруги.

Жан Фише вернулся в свою деревушку, к жене.

Время от времени, когда накатывала скука, толстяк-нормандец уезжал на пару недель в Бове, к прежнему хозяину.

А Татьяна? Мне неизвестно, что с ней стало. Да и какое нам до нее дело! Если Паскаль был прав, она должна помнить… и страдать…