– Порву! – зарычал он и попытался вцепиться в горло Володи.

Дальше Томилин действовал уже автоматически – блок, нырок и короткий удар головой в переносицу. Послышался хруст, отчаянный вопль от боли, и нападавший вылетел в коридор, где споткнулся о тело своего друга и тоже растянулся на полу.

Шум в вагоне усилился. Кто-то звал уже полицию, начальника поезда, врача и бог знает еще кого. Володя опомнился и загрустил.

Несмотря на все добрые намерения, несчастья, похоже, не собирались отпускать его. Ну откуда взялись два этих недоноска, которым захотелось на ночь глядя подраться?!

В купе заглянул крайне озабоченный человек в форме железнодорожника. Перед этим он осторожно переступил через лежащего в коридоре стриженого. Железнодорожник мельком посмотрел на Томилина, на остальных и как бы про себя сказал:

– Та-а-ак! Будем ссаживать…

Володя растерянно оглянулся. Сосед с верхней полки проснулся и с любопытством поглядывал на него. Полина была рядом. Она, к удивлению Томилина, решительно вцепилась в его руку, явно собираясь препятствовать «ссаживанию». Это было так неожиданно и трогательно, что душа у Володи не к месту запела.

Между тем оказалось, что поезд замедляет ход. В окнах замелькали огоньки какой-то станции. В купе опять заглянул озабоченный железнодорожник и сообщил:

– Сейчас будем разбираться!

И правда, вслед за скрипом тормозных колодок, послышался лязг дверей в тамбуре, громкие чужие голоса, тяжелый топот ног, и в сопровождении начальника поезда в вагон поднялись сотрудники железнодорожной полиции. Их было трое – лейтенант и двое патрульных с рациями и пистолетами на боку.

Лейтенант, рыжий, вспотевший и неприветливый, с ходу потребовал у всех обитателей купе документы и стал их дотошно просматривать, назойливо вглядываясь в лица не предвещавшим ничего хорошего взглядом.

– Владимир Томилин, значит? – с сомнением спросил он, неприязненно рассматривая владельца паспорта. – Дебош, значит, устраиваем на транспорте? Судимости есть?

– Да какие судимости! Что вы вообще такое несете! – с возмущением перебила его Полина. – Он, между прочим, меня защищал! У вас по поезду пьяные бандиты разгуливают – это вас не колышет! До сих пор в купе водкой разит! Это в порядке вещей?!

– Тише, девушка, тише! – веско сказал лейтенант. – Вы, между прочим, с представителем власти разговариваете! Между прочим, высадим и вас с поезда – до выяснения личности, тогда запоете!..

– А этих, значит, отпустите? – прищурив глаза, спросила Полина. – Наша служба и опасна и трудна…

– Без этих! Без намеков, девушка! – повысил голос лейтенант. – Всех проверим!

– Вообще-то эти двое уже битый час по вагонам куролесят, – подал голос начальник поезда. – Мне люди докладывали, что какие-то меры принимать надо. Я уже думал на станции их ссаживать, а тут вот…

– Разберемся! – неуступчиво сказал лейтенант.

Неожиданно с верхней полки послышался кашель, и вниз осторожно спустился пассажир с разбитым лицом. Он неприметным движением сунул лейтенанту под нос свое удостоверение и, подхватив под локоть, негромко попросил отойти. Лейтенант посмотрел на него с удивлением, но позволил увести себя в коридор.